За окном наступал вечер. Ветер трепал разросшиеся кусты и гонял сухую траву. На дворе стояла весна, новая трава только стала пробиваться через слой прошлогоднего сухостоя. Очень скоро верешаны, которые оплели стены дома зацветут сиреневыми цветами и вокруг все будет благоухать сладким, волшебным запахом.
Говорят, что мои глаза цветом, как эти растения, даже наше поместье называлось Верешан в честь этих целебных и редких ползучих вьюнов. Я вздохнула и отломала ножку у запеченной птички — одно из самых распространенных лакомств «лапер», мясо похожее на курицу, было нежным и вкусным. Я смотрела на пыхтящего Наира, который украдкой кидал еду в миску Жульки, а та тихо трогала его лапой, чтобы не забывал про подругу. Усмехнулась, собака всегда любила поесть людскую пищу, от чего не редко мы с ней ходили к ветеринару.
Они заговорщицки поглядывали на меня и делали свою подрывную работу. Завтра, решила я, завтра я скажу Наиру, что воровать еду нельзя и собаку кормить людской едой тоже нельзя, а сегодня отдохнем, просто отдохнем. После вкусного ужина я уложила ребенка спать, Жулька что интересно, не захотела уходить от мальчишки, да я и не настаивала.
– Если будет страшно, – шепнула Наиру, – Ты можешь прийти ко мне.
Я помнила так говорил мне отец, а я любила растолкать родителей и спать между ними, чувствуя себя счастливой и защищенной.
Наир кивнул и сладко зевнул. Жулька ‒ наглая морда прыгнула в кровать и улеглась в ногах, я не стала её выгонять, может быть ребенку как раз нужна такая собака, чтобы быть кому-то нужным. Потом я сидела перед зеркалом и расчесывала высохшие волосы. Раз за разом проводя по искрящимся прядям.
Когда в зеркале стало появляться лицо бывшего жениха даже не удивилась. Давно это было, когда мы так общались с ним мечтая о нашем будущем. Доер не изменился. Аристократическое лицо, портил лишь квадратный подбородок, но сейчас я понимаю, что ему это идет. Мужчина кажется волевым и немного надменным. Его тёмно-карие глаза неотрывно смотрят на меня, и я вижу в них тоску. С силой сжала зубы и вздернула подбородок.
– Здравствуй, Доер, – твердо сказала я бывшему жениху. – Не спится?
– Здравствуй, Ресса, – глухим голосом сказал он. – Совсем забыл, как ты красива.
– Ага, – хмыкнула, – когда-то тебе показалось этого мало.