«Карл, может, оставишь меня в покое? Я же вернулся», – умоляли эти глаза.
Тогда он похлопал Ассада по бедру и встал.
– Разберемся, старина.
– Старина? – смущенно переспросил его помощник.
– Да, Ассад. На этот раз я тоже ни черта не знаю, что бы это могло значить.
«Пусть он хоть немного повеселится», – подумал Карл и указал в направлении Розиных владений. Ее экстравагантное поведение обычно вызывало у Ассада улыбку.
Несмотря на полузакрытую дверь и рабочего, обрушивавшего мощные удары на стену хранилища, сложно было не услышать голоса, доносившиеся из кабинета Розы:
– Гордон, расслабься. Дверь закрыта, о’кей?
– Я же просто говорю…
Карл покачал головой. На них тут потолок обваливается, а этот долговязая макаронина-фетучини обхаживает его второго по значимости сотрудника на его же собственной территории…
Он уже положил руку на дверную ручку и собирался c грохотом распахнуть ее, однако остановился, услышав, что парень предпринял очередную попытку.
– Я сделаю для тебя все, Роза, прямо все. Только скажи мне что, и я сделаю.
– В таком случае сложись вдвое и покатайся по автомагистрали. Ну, или пожертвуй себя на понтонный мост через озеро Титикака.
Во как! Мёрк представил себе, как она это произносит. Назвался груздем – марш в кузов! Жаргон отдела «Q» – не в бровь, а в глаз.
В словесном потоке дурошлепа возникла небольшая пауза; затем, вероятно, он осознал поступившее предложение, ибо откашлялся – отважно, как только мог, – и произнес:
– О’кей. Но, что бы ты ни говорила, Роза, ты такая очаровашка, что прямо волосы дыбом встают.
Карл толком не понимал, то ли ему хмуриться, то ли выпучивать глаза. Что мелет этот чувак? Очаровашка? Волосы дыбом?
Неужели тут все вконец спятили? Или только он один?