Он вообразил, как ползающая по полу богиня сейчас вскрикнет, уколов пальчик осколком стекла. А то и надрежет. И вздернет его с выступившей капелькой невинной крови. И Охмуренков схватит ее ручку с устремленным в потолок пальчиком. Нежно так схватит. И слижет эту капельку. Языком. Глядя в глаза, в ее полные признательности и нежности глаза. И магнетическое единение закрутит их, повалит, вдавит друг в друга…
Надежда Карловна со скрежетанием и хрустом вывалила осколки в помойное ведро. Платон Иванович посмотрел на пятно под ногами и полез на полку за новым бокалом. Нового бокала там не оказалось, и он достал граненый стакан, привычно дунул в него, протер и наполнил вином. Не говоря ни слова, они допили бутылку полусухого красного, крепостью одиннадцать и пять, и гражданка Иванова Н. К. ушла из квартиры Охмуренкова и больше в его жизнь не возвращалась.
Веня Пудиков купил пирожок с капустой и подавился.
– Сдачу не забудьте, – сказала продавщица, наблюдая, как он стремительно синеет. – Следующий.
– Какой-то эффект у ваших пирожков неположительный, – засомневался следующий. – Гражданин передо мной откусил и сразу посинел. Дефективный эффект.
– Это гражданин дефективный – подавился, вместо того чтобы кушать, оттого и синий. А пирожки вовсе не дефективные. Вкусные пирожки. Пирожки! Пирожки! Горячие пирожки! С мясом! С капустой!
Подошли любопытствующие, привлеченные судорогами Пудикова.
– Позвольте поинтересоваться, зачем гражданин на земле средь бела дня лежит? С какой целью?
– А он без всякой цели лежит. Пьяный он. Видите, как отчетливо посинел от бремени ежедневного алкоголизма. Водки попил, а закусить толком не успел. Пирожок надкушенный в руке держит.
– Если пьяный, то надо милицию звать. Они лучше знают, куда таких складывать.
– Не надо милицию, не пьяный он вовсе. Человек просто подавился, а вы на него наговариваете.
– Позвольте поинтересоваться, какой начинкой подавился гражданин?
– Капустной.
– Разве капустной можно так подавиться?
– Гляньте на его морду – такой кочан капустой не нарастишь.
– Это уж точно – мясными отъелся.
– Не в коня корм, – философски заметил прохожий в шляпе.
– Гражданин, позвольте поинтересоваться, вы каким пирожком так подавились?
– Зачем вы спрашиваете, когда он ответить не может?
– Почему не может?
– Не прожевал. Некультурно спрашивать, если кто не прожевал.