– Зачем вы открыли зонт?? – испуганно насторожился Голицын.
– Сейчас пойдёт дождь, – делово ответил Мессир.
– Откуда дождь? – возмутился тот, – вёдро стояло.
– Тучка, – ласково ответил Князь тьмы, – случайная тучка залетела, и именно сюда – на «Патриаршие пруды».
И пошёл дождь.
И люди, под прожекторами, засуетились. Оттуда послышались какие-то команды, выкрики. Погасли прожектора. Загремело и зазвякало грузимое в машины железо. Запыхтели автобусы, заурчали машины, включив свои фары. И всё разъехалось, и все разошлись. И стало тихо, как того и желал князь. И только шумел дождь, стуча по куполу зонта.
– Ну, а нам-то теперь, зачем этот дождь? – недовольно пробурчал Голицын.
– А он сейчас побрызжет, и перестанет, – опять же, ласково сказал Князь тьмы. – Пойдёмте.
И пока они переходили узенькую улочку, и подходили к заветной скамейке, у пруда, дождь перестал идти.
– Вот, видите – даже скамейки не успели намокнуть, – сказал Мессир, закрыв свой зонт. – Присаживайтесь, маэстро, – предложил ОН своему спутнику, и САМ тут же уселся на СВОЮ ЗАВЕТНУЮ СКАМЬЮ. – Ах, какая прелесть, – широко произнёс ОН, распахнув свои руки, как крылья.
Голицын же стоял как неприкаянный, как бедный родственник, которому не было места на этой скамейке.
– Ну, что же вы стоите, маэстро? – недоуменно произнёс Мессир.
– Да мне как-то… Я как-то… Мне как-то неловко – не дали людям работать, – мямлил Голицын.
– Ничего, ещё успеют, – успокаивал его князь, – ещё посмотрим, что у них за кино там получится. А пока – садитесь, в ногах правды нет, как у вас говорят.
И Мессир, видимо поняв, в чём дело, поменял свою позу на более скромную, и заговорчески сказал:
– Мы сейчас с вами выпьем по маленькой, – и, оставив свою трость в покое, прислонив её к скамейке, он достал из внутреннего кармана пиджака плоскую железную флягу, и поболтал ею у себя под ухом. – Я знаю – вы любили в московском одиночестве, вот так вот, поздним вечером, купив бутылочку вина, сидеть в каком-нибудь сквере, и попивать это вино, утешаясь своими мыслями, и наслаждаясь таким одиночеством. Присаживайтесь же, друг мой, – снова пригласил ОН своего спутника.
И Голицын молча принял это приглашение, и сел на скамью, рядом с Мессиром, но всё же сохраняя некоторую безопасную для себя дистанцию.
Князь открутил крышечку, и протянул флягу своему спутнику.