– Во-ло-дя, – кривляясь, произнёс Ник. – Мы с Лё-хай бю-дэ-ма ця-бе на-ни-мать на трюд-ный ра-бо-та, дэ-лать ошень баль-шой за-ка-за…
Он бросил визитку на стол, покачал головой, потом снова взял, широко улыбаясь.
– Надо бы запомнить. Вот прикол.
Ник достал смартфон и, поискав лучшую освещённость, щёлкнул визитку.
– А то, – довольно подтвердил Печа и надолго приложился к кружке, поглядывая прищуренными глазами на друга, ловя каждую его реакцию.
Он знал визитку вдоль и поперёк.
Фирма – Китай «Аньза».
Хань Сюй (Володя).
Далее шли координаты и контакты на английском. И текст: «Китайская компания „Аньза“. Ваш надёжный партнёр и близкий друг! Ассортимент продукции: гибкие солнцепоглощающие элементы, светотехника, USB-аккумуляторы…».
Ник протянул визитку, Печа спрятал её в кошелёк.
– Всё равно, Лёх, этот Хань Сюй – а для друзей Володя – больше тебя шарит и больше хочет добиться от жизни. Видишь, фирму открыл, визиток штампанул, по выставкам мотается. А мы пиво жрём да треплемся.
– А то он не жрёт! Круглые сутки визитки раздаёт…
– Да я не о том… Что ты всё время выворачиваешь?.. – улыбаясь, прервал Ник. – И бухает Володя-сан и баб хендожит, и в туалет заглядывает, возможно, родного китайского производства, но визиточки-то всё равно при нём. Есть, что продать, что предложить. А у нас что? Недовольство?
– А кто эту жопу сюда пустил, чтобы он в Федерации торговал? Пусть светотехнику запуливает на просторах своей узкоглазой державы… Хули к нам лезть? Пускай кебаб хавает!
На лице Ника по-прежнему парила снисходительная улыбка.
– Он-то, может, и свалит. А толку? Ты займёшь его место? Что стране предложишь? Слюни свои?
Печа опустил голову.
– Всё равно… – сказал он притихши. – Даже, если бы и мог… не дадут… задушат… еле концы с концами сводишь порой, не то что куда вложить, доучиться… что ты знаешь…
У стола возникла официантка с двумя полными кружками, пуляркой, корюшкой и чесночными гренками.
– Лёх, прекращай. – Ник перестал улыбаться, постучал ногтём по оловянной ручке. – Давай, свежее подогнали. Каждый раз одно и то же: работа, политика, хрен-перец. О бабах надо тереть, о хорошем.
Печа кивнул. Взял пиво, не глядя на друга, мрачный, как беременная туча.
– Харэ рожу кривить. Что за дела? Помнишь, как на двадцать третье февраля на спор под ноль все побрились: я, ты, Пуля? А? Как от нас дети в магазинах шарахались? Тройка уголовников, твою когорту.