– А с Катей как?
– Договорился, – коротко ответил Вадим.
– Полетишь, значит, – играя зажигалкой, сказал Антон. – Даже не знаю, сочувствовать тебе или завидовать.
– Во даёшь! Тут только один вариант.
– Ты же знаешь, какой я тяжёлый на подъём.
– Знаю, Тоха, знаю. Если не трясти – всю жизнь по Морскому прошляешься, на лавочках по клаве стуча. А дальше нос и не сунешь. Ума не приложу, как ты из нашего Бреста вырвался.
Антон виновато оглянулся, будто его застали на месте преступления.
– Не жалеешь, что на Шри-Ланку со мной не поехал? – спросил Вадим. – Надо было силком тебя тащить.
– Не видел – и жалеть не о чем.
– Писатель без чемодана.
– Агата Кристи писала о странах, в которых никогда не была. Жюль Верн о России четыре произведения написал, хотя лично…
– Да, да… Лем в одном интервью сказал, что Неаполь его «Насморка», описанный по фотографиям и книгам, и Неаполь вживую – разные вещи.
– И после поездки в Италию оба Неаполитанских залива – реальный и представляемый – жили в нём одновременно… Проехали.
Вадим замолчал. Какое-то время Антон слышал только какой-то далёкий шум. Потом друг снова заговорил:
– Вот только с девочками там, наверное, напряг возникнет.
– Эй! Женатый человек, – усмехнулся Антон. – С какими девочками?
– Мне нужен стимул к работе. Или, скорей, визуальная разгрузка.
– Катя про твою стимулирующую разгрузку знает? Надо бы ей сообщение черкануть. Добро?
– Я тебе черкану! Сдурел что ли? Где твоя мужская солидарность? Друг называется!
Антон встал со стула и с улыбкой на лице поправил брюки. Вадим продолжил:
– Если полечу – закачу вечеринку! Всех приглашу! Ни одна свинья трезвой не уйдёт. Чтоб помнили! Вдруг не вернусь? И мой зайчик будет скучать…
Антон засмеялся и сел. Через дорогу буйствовал флористический рай – стеклянный фасад цветочного магазинчика пестрил яркими пятнами. Из двери появился мужчина с белыми орхидеями в климатическом цилиндре. Антон проводил его взглядом.
– Цветов лучше ей прикупи, – сказал он Вадиму. – Букет неоново-серебристых роз.
Друг фыркнул.
– Не понимаю, как можно дарить мёртвые цветы!
– Э, погодь… Это твоя философия. И не надо её всем прививать. Мне тоже многое не понятно, как, к примеру, можно именовать другого человека уменьшительно-ласкательными названиями животных? Котик, собачка, зайчик…
Вадим притих, и Антон решил, что зря высказался. Попытался сгладить: