– Нас защищают, а мы делаем все, чтобы сделать жизнь наших защитников прекрасной сказкой.
Боже, какие банальности приходится произносить, искренне сочувствую своему языку и прошу у него прощения.
В очередной раз удержавшись от горестного вздоха, повторила за Вороной:
– Нас защищают, а мы делаем все, чтобы сделать жизнь наших защитников прекрасной сказкой.
И тут что-то начало меняться.
Я даже не поняла, что просто Тина чуть сбилась с ритма движения, а такое с ней случается нечасто, она у нас прямо-таки эталон устойчивости. Это заставило меня вернуться в привычный мир, откуда я уходила в спасительное царство апатии при любом намеке на очередное хоровое восхваление нашей красоты и защитников, которые эту великую красоту защищают двадцать четыре часа в сутки без перерывов на обед и сон.
Звук. Странный звук. Звук, смутно знакомый, как будто я его уже когда-то слышала, но вспомнить не получается.
Во сне, в далеком детстве, в другой жизни – где угодно, но это уже было.
Из-за необычного звука я тоже сбилась с ритма и даже почувствовала, что это все, вот-вот, и не просто оступлюсь, а позорно рухну с высоты длиннющих шпилек, растянусь на паркете, разбросав книжки и разлив воду из широкого стакана.
Я испугалась.
Нет, вовсе не падения, а того, что может последовать за этим скребущим по нервам звуком. Я не знала, что именно мне грозит, но почему-то не сомневалась – сейчас случится нечто ужасное.
Некоторые начали поворачивать головы, прислушиваясь к непонятному нарастающему то ли гудящему свисту, то ли шипению, то ли и того и другого понемножку. Ни на что не похожий шум нарастал стремительно, казалось, вот-вот, и он перейдет в оглушающий рев.
И тут где-то на улице что-то дико хлопнуло – с отрывистым треском, с громоподобным хлопком, с лязгом, неожиданно и страшно. Затрясся пол под ногами, зазвенели стекла, удивительно, как после такого они не разлетелись вдребезги.
Некоторые завизжали, все, за единственным исключением, или присели, или непроизвольно дернулись. И у тех, и у других посыпались книги и стаканы, но никто даже не подумал расстроиться по этому поводу. Лишь Саманта не сплоховала, так и стояла с гордо вскинутой головой, но вряд ли она достойна за это похвалы, просто до нее всегда все доходит в последнюю очередь.
Если вообще доходит.