– Да ничего бы он мне не сделал, этот болван! У него приказ – доставить меня, охранять! Так что я безнаказанно могла бить ему морду, сколько хочу!
– Если достанешь до морды, – рыкнул я и прокашлялся. Говорить вообще-то трудно, да, не человек же!
– Достала бы! – ничуть не смутилась наглая амазонка. – Видал, как я укротила жеребца?! Вот! А ты говоришь…
– Да если бы не я, дура, он бы тебе башку снес! – рыкнул я и шлепнул лапой по ноге. – Ты лучше спроси, что было, когда я по нужде в дороге сходил! Ты слышала взрывы? Нет? Тьфу! Гром слышала?
– Нуу… слышала… – Элена насторожилась, затаила дыхание. – Так что было-то?! Я думала, и правда – гром! Подумала еще – гроза идет, что ли? А небо вроде чистое…
– Некое высокопоставленное лицо наняло убийц во главе с неким колдуном. Черным колдуном. И они идут по нашему следу. Так что если мы не поторопимся – и даже если поторопимся, – скорее всего, скоро окажемся в засаде. Так что думай, что нам делать. И предупреди твоего любимого братца, что нам грозит опасность. Если, конечно, он не желает твоей гибели.
– Нет! Тогда ему конец! – не думая, ответила Элена, и я почему-то ей сразу поверил. – Он выполнит приказ, даже если придется умереть. И умрет – лишь бы я жила! У нас свои понятия о чести, и если ему приказано – выполнит приказ, чего бы то ни стоило. Понимаешь? Нет, не понимаешь. Ну и не надо. Главное – знай, что те три наста, что нас встретили, – умрут за нас, если что, можешь на них рассчитывать. А теперь расскажи-ка мне, что там случилось и как ты справился с этими уродами! Ведь ты справился, раз они нас не догнали! Я сгораю от любопытства, не усну ведь, пока не расскажешь! Ну, пушистик, не томи!
– Я тебе не пушистик, голозадая! – фыркнул я и принялся за свой рассказ.
* * *
Очень не хочется идти на утренний холод, вылезать из серединки между двумя горячими, гладкими, сопящими телами! Но что делать, если естество требует? Мы, кошки… тьфу! Опять! Какие, к черту – мы?! Ой-ей… В общем – «до ветру» нужно. Это люди долго терпят, а кошки существа нежные, терпеть не желают.
Быстро строю дорогу сквозь стену, ныряю… и оказываюсь в промозглом холоде – сыплет мелкий неприятный дождь, земля, за ночь напитавшаяся водой, хлюпает, а навоз, который никто, само собой, не собирается убирать, растекся по лужам коричневой жижей, ставить в которую чистые, интеллигентные лапы совсем не хочется!