Нет, кипятильники не полагаются. Их отбирают. Хочешь кипятку —
иди на кухню, там всегда есть чайник. Но мало ли... Кипятильники,
они сами заводятся. Утром отобрали, а уже вечером в тумбочке новый
шебуршит. С сигнализацией лучше.
— И как же вы будете подталкивать?
— Не я. Есть специалисты, из строительного института. А я так,
запасный полк.
— Ясно, — главный редактор понимающе кивнул.
Получить даже утверждённое и согласованное на бумаге — не так
просто. А получить неутвержденное и несогласованное совсем
непросто.
Но.
Но небольшие презенты, к примеру, джинсы, настоящие американские
джинсы из «Берёзки» — творят чудеса. А уж джинсовый костюм...
Конечно, джинсовый костюм — это на самый верх. Пониже хорошо
идут подписки на «Поиск». Между прочим, московские тороватые люди
устраивают острожелающим подписку на «Поиск» за пятьдесят рублей,
не шутка. Или наш альманах, избранное, «Поиск-76» — тоже ценный
капитал. Сезам, откройся!
И он открывается.
Это называется «гамбит толкача». Жертва пешки-другой ради
развития. Да, добрые дела сами не делаются. Особенно внеплановые,
вроде ударной комсомольской стройки областного масштаба.
Сам я в этих комбинациях не участвую, нет. Не та специализация.
Старшекурсник из строительного, сам потомственный строитель, взял
на себя эту миссию: достать. А я помогаю подписками, книжками и
одним (в скобках прописью опять: одним) джинсовым костюмом. Для
сына очень большого начальника, с которым как бы задружился
потомственный строитель.
И чай закончился, и разговор иссяк.
Десять вечера, для провинции поздно. Провинция рано ложится и
рано встаёт, такая у неё судьба.
И противится ей мы не стали.
Я лежал и думал: они по недомыслию так поступают, или
специально? Люди радио, телевидения, прессы?
Когда невозвращенцем становится моряк, никто шума на всю страну
не поднимает. Убежал, и убежал. Конечно, по месту работы беглеца
проведут генеральную уборку. С песком, наждаком и патефонными
иголками, но за пределами ведомства не шелохнёт, не прогремит.
Покой.
Или взять учёного. Стал невозвращенцем Жорес Медведев, и что?
Кто его, Жореса, знает, за исключением узкого круга слушателей
вражеских голосов, да и те как услышали, так и забыли: у нас этих
Медведевых много, плюнуть некуда, вот и шлют куда попало. Одним
больше, одним меньше, что за беда?