Айдавол, сам взволнованный своим рассказом, замолчал и сурово поглядел в сторону Зловещей Чёрной Горы.
– Кого его?! – чуть не упал с ветки, не менее взбудараженный лихой историей Нуихорь. – Чего заткнулся на самом интересном месте?! Договаривай, коли начал!
– Ты действительно хочешь знать про того его? – спросил Айдавол, переведя взор с поблёскивающей в ночи «лысины» ещё далёкой, но уже близкой Горы.
– А то!
– Ну, тогда пеняй на себя! – пожал плечами Айдавол и продолжил историю: – Никто и ничто не могло остановить Ойтура, окромя его самого – Горного Дедки-Прадедки, которого ещё называют Альпинийским Пагубой и в существование которого отважный герой не верил.
– Фи-и! Подумаешь! Я тоже в такую ерунду не верю! – подал голос Нуихорь, хотя по его бледному лицу этого и не скажешь.
– Вот и он не верил, – даже не стал злиться Айдавол на то, что его перебивают, продолжая рассказ. – А когда вскарабкался Ойтур на очередной выступ и увидел на нём странное видение – горбатенького старичка-чудачка с пустыми глазницами, который что-то там бормотал про свои глаза, – Ойтур возьми и обратись к тому с предложением подсобить. Старичок-чудачок, а это и был Пагуба, собственной персоной, сделал вид что обрадовался и попросил разрешить ему посмотреть на мир хоть одним глазком, естественно «глазком» Ойтура, а в награду он, дескать, подарит ему хоть мешок горного хрусталя. Ойтур рассмеялся такой «глупой» просьбе и сказал, что он бы с радостью дал и оба, да только ведь такое невозможно, а чёрного хрусталя ему хватило бы и парочки кристаллов. Старик не растерялся и пообещав всё устроить «в лучшем виде», предложил завалиться на боковую, вроде как утро вечера мудренее. Сам себя назначив первым караулить сон, горбатый старикашка сладкими речами быстро усыпил мало того бесстрашного, а ещё и чересчур доверчивого Ойтура. Когда же на следующее утро могучий Ойтур проснулся, то ничего не… увидел. Он хотел протереть глаза, а вместо них нащупал в своих пустых глазницах два кристалла чёрного хрусталя. Коварный Пагуба, как и обещал, так всё и выполнил. И с тех давних пор никого больше не видел ослепший Ойтур, как впрочем и его тоже никто больше не видел.
– В смысле? – просипел Нуихорь, у которого от страшного рассказа в горле пересохло.
– В смысле сгинул он, как и все остальные, кто имел смелость приблизиться к Зловещей Чёрной Горе, – пояснил Айдавол. – Если не считать вашего свихнутого Брысю, хотя я лично сомневаюсь в правдивости твоего рассказа.