История эта восходит к концу XVII века, когда страны Магриба прокладывали караванные пути на север. И развивалась по тем классическим канонам, которые рисует воображение, когда речь заходит о несметных сокровищах.
…Уже не один месяц находился в пути караван магрибского купца Вези Бен Барки. Караван не спешил – путь был далек, на Кавказ. Товар хоть и драгоценный, но не портящийся – ткани уже наполовину проданы, выручка, превращенная в золотые монеты и драгоценности, надежно спрятана под поклажей.
Караванный шаг верблюда отмерен тысячелетиями, и изменить его не под силу никому. Верблюды не ускорили его и тогда, когда из-за дальних высот предгорья пахнуло кизячим дымом, предвещая о близком отдыхе. Слева появился расположенный амфитеатром силуэт Таргу-Хамрина, а там и до Дербента недалеко – крупнейшего торгового центра того времени.
Купцы устроились на ночлег в караван-сареле, а наутро, когда собрались в путь, узнали весьма неожиданную новость: Уцуми[4] Хайтагский, владения, которого простирались до стен Нарын-Калы, для ведения пиратских набегов на морских купцов, которые перестали платить ему дань, строил флот быстроходных ялкан гами[5], а посему издал жесточайший указ – увеличить пошлины со всех доходов втрое.
Посоветовавшись, удрученные купцы решили оставить Уцуми с носом и, договорившись с людьми аварского хана, пошли в горы – в обход владений степного правителя. Рисковое, конечно, мероприятие, но пошлина уж показалась непомерно высокой.
Караван, благополучно миновав границу сопредельных суверенов сопровождаемый опытными проводниками, продолжил свой неторопливый путь по Филану – плато, на котором нынче расположен Тарикольский район. Купцы, несмотря на то, что сворачивали с проторенных путей и были сверх осторожными, привлекали к себе внимание повсеместно рыскавших в то время разбойников. Тех самых къачагъов, которые сеять не сеяли, а «урожай» собирали регулярно.
Эти псы, бывало, сидели в засаде неделями, а когда караваны с грузами появлялись на горизонте, предъявляли свои, никем не писаные права не только на товар, но и на верблюдов с лошадьми. А так как возвращаться назад без лошадей и одежды дьявольски трудно, исполненные сочувствия бандиты говорят, и жизнь отнимали.
Отметим попутно, что особой алчностью в грабежах в те времена отличались жители сёл Кадар и Барцани расположенные по обе стороны перевала. О них говорили, что, если по дороге на кладбище они слышали призывной клич: «Караван на перевале!», тут же бросали носилки с покойником на полдороге и бежали к месту грабежа. В те благословенные для всего человеческого отребья времена не всякий грабёж и не всякое убийство считалось преступлением. И не дай бог, кто ни будь, посягнет на их «территориальные воды». «Топили» всех, не спросив фамилии.