Мой взор
привлекло движение в углу комнаты. С трудом скосив взгляд, я увидел
непонятное круглое образование в одном из верхних углов
помещения. Отдаленно напоминало
глаз, только размером с голову. Зрачок огромного глаза вдруг
сузился, и я зажмурился от пробежавшей по телу волныиррациональногостраха.
-Теледо синх. Кир
вуэнте? – повторил голос
требовательно, с нотками
раздражения.
Язык, на
котором говорил врач, был мне совершенно незнаком. Я сноваоткрыл глаза и попытался
рассмотретьхудощавогодоктора. Головокружение, слезы и пятна
мешали нормально рассмотреть человека, но кое-что мне во внешности
сотрудника показалось странным: неестественная синюшная
бледностьи серыйсплошнойкостюм
с неясными приспособлениями. Я все же думал, что в будущем врачи
будут все также носить белые халаты, а не менять форму на
одеждумонтажника.
- Ме-ня
выле-чат… - прохрипел я с трудом еле ворочающимся
языком.
-Нимау… - пробормотал тот ичто-то подкрутилна непонятном устройстве на ухе. –Кир вуэнте?
-Так понимать? –донесся монотонный звукна ломаномрусском.
По всей
видимости, воспользовался переводчиком. До чего прогресс
дошел.
-
Понимаю! – проговорил я с толикой радости.
-Не зря решил забрать все добро с
корабля археологов,- хмыкнул он, трогая устройство.
–Кому еще может
понадобитьсяпереводчик с
древних языков?
-
Ар-хеологов? – переспросил я, не понимая, причем здесь славные
копатели древних окаменелостей.
-
Исследователипраматери всех
хуманов – Земли, - объяснил он
терпеливо. -Их было на
удивление легко уничтожить. Совсем не пекутся о своей
безопасности.
-Где я? Мои родители?! Меня
вылечат?! – принялся я задавать
вопросы.
Язык
ворочался уже сносно. Возвращалась потихоньку чувствительность и к
остальным конечностям. Почувствовалось покалывание в кончиках
пальцев.
-Твой год рождения тысяча девятьсот
девяносто девятый? – спросил мужчина через
переводчик, проигнорировав мои
вопросы.
- Да… -
ответил я с некоторым недоумением.
Кажется,
мой год рождения и другая информация была указана на пластиковой
карточке бокса.
-
Поразительно! – в обычно равнодушном голосе
мужчиныпроснулся интерес. – Настоящий хуман из прошлого
тысячелетия!
Глаз в
углу комнаты повернулся в сторону, после чего снова вперил в меня
свой единственный зрачок. Голова потихоньку начинала соображать.
Нестыковок в окружающей действительности было слишком
много.