– Ясно, что ж не ясного. Сделаю. – ответил казак, засовывая два магазина ППШ в подсумок и проверяя, надежно ли держится остро заточенная саперная лопатка на поясе. Поправив папаху, он развернулся на месте и бесшумно, что казалось почти не возможным для его могучей комплекции, скрылся в чаще, где как докладывали разведчики, был лагерь, оборудованный фашистами.
Ерема еще до революции подолгу жил в лесу с отцом, который был егерем при казачьем стане воронежской губернии. Отец учил его секретам леса, считая его живым. Заходя в лес, он всегда клал на пенёк краюшку хлеба или ещё чего-нибудь съестного, что-то шептал и лишь после этого мог позволить себе и сыну углубится в чащу. Егерь объяснял маленькому Ерёме, что лес нужно уважать и приносить ему дары, и тогда он будет делится своими богатствами. Что бы там ни было: суеверия отца или старые обычаи, но охота у них всегда была славной, а сбор ягод и грибов рекордным по сравнению с другими. Этот самый непроходимый для всякого лес был ему как дом родной.
–Если, как говорит разведка, немец только пришел, то ночного дозора опасаться можно не шибко, с другой стороны, осторожность не помешает, -размышлял Ерема, словно тень скользящий по ночному темному лесу. Он свернул в сторону оврага, чтобы сократить путь и зайти с удачной как он считал стороны к лагерю.
Овраг этот был для него памятным местом. Еще пацаном он сорвался в него, сломав ногу. Помнил, как страшно и больно ему было на дне оврага среди корней лесных исполинов, непривычных запахов и звуков. Дневной свет в глубину лесного оврага соваться не особо любил, также как и лесная живность. Жутковатое место. Но сейчас это был самый безопасный путь для его задания – взять «языка» во вражеском лагере. Это вам не за грибами сходить.
Ерема аккуратно спускался, держась, что бы, не сорваться, за оголенные корни деревьев. Кожа на руках покрылась мурашками от сырости и холода. Сказывалась разница температур в лесу и на дне оврага, которое солнце днем обходит стороной. Краем глаза он увидел какое-то движение, звуков при этом кроме своего дыхания он не слышал. Партизан замер, затаившись.
–Может, показалось? Незачем рисковать, – решил выждать Ерема, благоразумно рассудив, что береженного Бог бережет. Напряженно вглядываясь во тьму, он увидел, как что то темное, какой то силуэт удалялся от него, двигаясь также бесшумно, как он сам по дну оврага. – Наших тут быть не может. Вот он и шанс, – не веря в свою удачу, Ерема двинулся следом. Шагов через двести он уже был на расстоянии броска саперной лопатки, но нападать не спешил. Решил выждать, вдруг он здесь не один.