Чем больше ожиданий – тем меньше бы в ней осталось любви к себе и к своему любимому мужчине.
Конец…. Конец всему!
Вспомнились – совсем не к месту! – бабушкины слова: «Чтобы стать женщиной надо, чтобы тебя хоть раз бросил любимый человек!»
«Теперь я, бабуля, настоящая женщина! К тому же ещё и беременная…» – мелькнуло в замутнённом сознании.
У Насти было два пути: как нищему просить подаяния и терпеливо ждать «милостей от природы» (читай: предложения руки и сердца), или родить и растить ребёнка одной.
Просить она не любила, ждать – не умела.
Терпение – прекрасное качество женщины, но, Настя Никитина, по-видимому, была напрочь лишена этого качества.
Как бы сильно она не любила этого мужчину – себя она любила ещё больше!
Глава 5
…Ещё издали, подъезжая к клинике, Настя заметила десятка полтора красных и синих флагов, развивавшихся над зданием.
«Международный симпозиум проходит какой-то?» – отметила она мысленно, с трудом припарковавшись. На стоянке около клиники сплошь стояли дорогие иномарки. Её «Пежо» среди других машин смотрелось весьма скромно. Она вновь кинула взгляд на разноцветные флаги: «Странные какие-то флаги: без символов, без рисунков, только синие и красные….»
Но тут же её мысли переключились на более важное. Что ждёт её в этих стенах: спасение или гибель, неудача или победа, радость или разочарование?
На рецепшене её приветливо встретили и тут же проводили в кабинет врача. Время приёма соблюдалось с точностью.
Кабинет главврача выглядел по – домашнему уютным и ни что в нём не напоминало о медицинском профиле помещения. За столом сидел худощавый мужчина средних лет, со слегка осунувшимся лицом. Его взгляд был устремлён в монитор компьютера, а длинные тонкие пальцы хирурга стремительно порхали над клавиатурой.
«Усталый какой-то вид у него…. – сочувственно подумала Настя. – Занимается, наверное, и наукой, и практикой одновременно. Вон, и приём ведёт, и к симпозиуму готовится…»
Врач оторвался от монитора и уставился на Настю. Пауза длилась несколько секунд.
– Меня зовут Вадим Сергеевич. – наконец заговорил врач. Голос у него был низкий грубоватый.
Он заглянул в бумаги:
– А, вас – Анастасия Николаевна?
– Да.
– Слушаю вас, Анастасия Николаевна… – сказал Вадим Сергеевич и снова замолчал, разглядывая её.