- Я эту хочу! - бешено рычит Крис, дрожа, перебивая какие-то невнятные возражения собеседника. Он сгребает Тори в охапку и той кажется, что все это снится.
- Но это не наша девушка, - шипит кто-то сбоку испуганно. Тори косится на него, ее губы изгибаются насмешливо, почти издевательски. - Она не может…
Не может. Вот эти слова тоже неверные, неправильные. Тори, которой от близости Криса сорвало крышу, Тори, которая утонула в его запахе, в жаре его тела, в его крепких объятьях, Тори, чью задницу Крис сейчас тискает и сжимает так, словно член в его штанах сейчас взорвется, может все.
- Замолчи, - шипит она. Ее палец проводит по сжатым губам Криса, разглаживает атласную гладкость, Крис чуть приоткрывает рот, и пальчик Тори ныряет туда - в горячие губы, в откровенный поцелуй, в сексуальное желание. Она принуждает его облизать ее палец, сжать его языком и губами; на миг Тори ощущает себя - нет, не главное, но главным блюдом, которое он пробует. И это заводит обоих.
- Сами разберемся, - шепчет Крис, выпуская ее палец из губ. Его заметно трясет, но он сохраняет видимость спокойствия. - Пошел вон. Деньги оставь себе.
***
- Я научу тебя делать мне хорошо…
Голос мужчины холоден и спокоен, он обжигает ледяной мертвенностью, так, что по коже девушки от страха бегут мурашки, но она упрямо сцепляет зубы, опускает голову и лишь слегка шевелит пальцами, двигает кистями перехваченных наручниками рук, чтобы почувствовать хотя бы иллюзию свободы. Ей хочется кричать, но она заставляет себя молчать усилием воли, хотя ее шумное испуганное дыхание скрыть трудно.
Ладонь мужчины - тяжелая, горячая, - скользит вдоль ее прекрасной обнаженной спины, меж лопатками, вниз, по позвоночнику, наслаждаясь гладкостью кожи девушки, надежно зафиксированной. Между ее ног - штанга, сдвинуть колени не получится, и девушка сжимается, когда ладонь мужчины, неспешно обведя ее ягодицу, даря нереальное наслаждение, а затем скользнула между ее ног - невесомо, лишь касаясь самыми кончиками пальцев, но эти прикосновения - словно удар током, пронзают напряженные нервы, и девушка вздрагивает.
- Стоп-слово - яблоко, - вкрадчиво говорит он. Серебристый стрекот ножниц взрывается в мозгу, словно бомба, девушка ощущает холодные прикосновения металла, и последняя вещь, что была на ней надета - черные кружевные трусики, изрезанные теперь, - покидает ее подрагивающее тело. - Но, думаю, оно нам не понадобится?