2. Глава 2. Темная страсть
Крис ворвался в кабинет режиссера без стука, словно буря. На его красивом, дрожащем от злости лице застыло неприятное, брезгливое и яростное выражение. Испуганной Тори показалось даже, что мужчина стал выше ростом, заполнил собой все небольшое помещение, и она скользнула за ширму, прячась от его гнева. А Криса, кажется, раздражало все, он кипел от возмущения, и потому на нее - на Тори, - никакого внимания не обратил.
- Какого черта! - заорал он, яростно стискивая кулаки.
Даже сейчас, в гневе, Крис был хорош. Красив, как никогда. Несмотря на элегантный костюм, надетый на него, он был похож на варвара, на дикаря, готового к бою. Похоже, ворот дорогой сорочки он растерзал, оторвав к чертям пуговицы, и видна была его вздымающаяся грудь.
Тори, подглядывая в щелку, готова была поклясться, что эти чувства - живые, настоящие, неистовые, - глянцевые журналы заплатили бы больше, чем за гладкий гламурный образ. За горящий взгляд, за непроглядную черноту выразительных глаз, за напряженные плечи и перекатывающиеся на руках мускулы, за нервно сдернутый галстук, который он яростно накручивал на ладони, словно хотел использовать его как удавку…
Глядя, как его пальцы белеют, перетянутые дорогой шелковой вещью, Тори внезапно испытала легкое возбуждение. То, как Крис притягивал ее к себе за этот чертов ошейник, его сбивчивое дыхание, его подрагивающие ноздри - словно он учуял запах крови… Он, вне всякого сомнения, профессионал, и желание причинить боль, выпить чужую жизнь он мог просто изображать. Но глядя на него сейчас, тайком, Тори готова была поклясться, что сидя у него на коленях, она ощущала ту же яростную животную силу, что сейчас исходила от исступленного, распаленного гневом мужчины. Она ощутила себя жертвой и испугалась на самом деле. Ей показалось, что он не может собой владеть и после чувствительного укуса последует еще что-то, пугающее, невероятное.
- Выйди! - рявкнул Крис, сверкнув глазами на режиссера. Тот, нервно сглотнув, поднялся с места, в раз превратившись в бледную тень самого себя. Он больше походил на нашкодившего школьника, чем на взрослого уверенного в себе человека. - Нам надо поговорить!
- Кристиан, - произнес режиссер жестким, отрезвляющим, как хлесткая пощечина, голосом, так не вяжущимся с его перепуганным жалким видом. - Давай без глупостей?!