Куда идем мы - 5 - страница 41

Шрифт
Интервал


(где герои пытаются одолеть неубиваемого монстра)


пос. Крутой

сектор Верхняя Пышма,

Свердловская локация

57°00′ с. ш. 60°41′ в. д.


- … и кишка кишке бьет по башке! – с чувством завершил тираду Жир.

- Как же я от тебя устал, свинтус! – мрачно буркнул Псих. – Сколько можно ныть про жратву? Зачем я вообще тогда подписался наказать одного подозрительного деревенского зятя?

- Да успокойтесь вы! – подал голос с высоты Четвертый. – Впереди поселение, судя по дымам из труб – явно жилое. Если верить карте – это поселок Крутой.

По-прежнему насупленный и мрачный Псих немузыкально заголосил:

Ой-ой-ой, ты очень крутой!

Ну прямо как обрыв над горной рекой!

С чего решил ты, милый мой,

Что побегу, рыдая, следом за тобой?

Ой-ой-ой, ну очень крутой,

Такой крутой, что рядом не стой!

И в беспредельной крутизне

Сто лет не нужен ты мне!

Все паломники с большим удивлением уставились на обезьяна, даже Драк повернул рогатую голову и косил лиловым глазом.

- С вами была группа «Фристайл», - явно смутившись, заявил Псих. – Просим прощения за доставленные неудобства. Боже, какой только ерунды не отложилось в моей голове! И вот зачем я это все помню? Нет бы что хорошее!

- Да ладно тебе, бывает. Это наверняка от голода, - постарался утешить его свин. – Вот у нас в роте был мужик, когда он жрать хотел – у него живот такие рулады выводил, что едва полковой оркестр не заглушал. Его потом демобилизовали, потому что так нельзя. Твое пение по сравнению с его чревовещанием – невероятно музыкально. Практически классическая музыка. И вообще, пойдемте уже к старосте. Ему наверняка надо кого-нибудь в округе граблями забить, кто деревне досаждает и мирных крестьян обижает. Поселок с таким названием должны обижать все соседи – чисто для самоутверждения. Мы старосте доброе дело сделаем, он нас покормит – глядишь, в этом гадком мире станет больше гармонии. Сейчас, только определюсь, где староста…

Свинтус, смешно шевеля пятачком, понюхал воздух как овчарка – верхним чутьем – и уверенно зашагал к дому с цинковой крышей.

Паломники, посмеиваясь, двинулись за ним.

Старостой в деревне оказалась женщина, причем подчеркнуто женственного вида. Четвертый, когда подавал подорожную для отметки, потерял равновесие и уткнулся носом в эти самые маркеры «подчеркнутой женственности» пятого размера. Уткнулся, покраснел как рак и явно выбыл из рядов переговорщиков.