То робостью, то ревностью томим;
Я вас любил так искренно, так нежно,
Как дай вам бог любимой быть другим.
Здесь что непонятно?
Четвертый покраснел.
- Здесь все понятно. Даже мне. Но в
общем я понял, о чем вы. Стихи могут портиться, а могут не
портиться. Могут быть сильными и слабыми. Как заклинания. Можно на
пять минут заклятие наложить, а можно на всю жизнь!
- Во! – неожиданно заорал
невоспитанный Дуб. – Я же говорил – он нормальный! А ты шаришь,
пацан! Именно так – заклинания, магия! До появления Системы стихи
были видом творчества, максимально приближенным к магии. И точно
так же, как заклинания, они могли сработать или не сработать. Вот
послушай одного древнего поэта, Рождественский его
фамилия.
Сначала в груди возникает
надежда,
неведомый гул посреди
тишины.
Хоть строки
еще существуют
отдельно,
они еще только наитьем
слышны.
Есть эхо.
Предчувствие
притяженья.
Почти что смертельное
баловство…
И — точка.
И не было
стихотворенья.
Была лишь попытка.
Желанье его.
Тоже, кстати, из вечных стихов. Там
просто нечему портиться – стихи люди не перестанут писать, пока не
вымрут.
- Ну хватит, - поморщился Клен. –
Рождественский прекрасен, но у нас сегодня не он.
- Зануда ты, - поморщился Дуб, и
пояснил Четвертому. – Каждые такие посиделки посвящены одному
поэту. Мы выбираем у него вневременные стихи и читаем друг другу.
Сегодня у нас Элмер Транк. Был такой поэт в России, первые стихи за
пару лет до появления Системы появились. Кстати, неподалеку здесь
жил, у колдунов в локации. Из настоящих был, без матюгов и
шок-контента до души добирался.
- Ну так и начинай тогда, - улыбнулась
Береза.
- Да легко, - кивнул Дуб.
Не смирили нас железом и
льдом,
Не пленили благосклонностью дам.
Где мои сапоги - там и дом,
То, что ближе лежит - тем и дам.
Я не горд и не особенно зол,
Но не жалуюсь пока на склероз.
Значит, завтра начинаем с азов -
Как гореть, когда ударит в мороз;
Как собрать хотя бы тысячу "я"
В поумневшее упрямое "мы";
И куда нас завела колея
По сугробищам трехлетней зимы.
Береза, не сдержавшись, захлопала в
ладоши и крикнула:
- Тогда держи в пару!
На той стороне, где мы
-
Время трехлетней зимы,
Пир во время чумы,
И совесть болит, как зуб.
Другой стороны нет.
Дебаты про Тьму и Свет
Смешней, чем хромой сонет
Про сидорову козу.
На той стороне, где нам
Достанется по трудам -