Заселились на этот раз в Елизаветинский дворец, который по
такому поводу последние три месяца усиленно приводили в порядок.
Все местные церемонии были за многие годы выверены до крайности и
полны символизма. Так, считалось, что «будущий» царь – вообще-то я
им считался с момента отречения брата и для этого короноваться не
требовалось, но тут был важен символизм – не должен занимать
Кремль, олицетворяющий верховную власть в государстве до собственно
коронации.
Следующие две недели были наполнены различными приготовлениями.
Неожиданно, за время, проведенное в Москве в подготовке к
коронации, я достаточно близко сошелся с митрополитом Московским и
Коломенским Филаретом. Это был достаточно молодой еще мужчина
сорока шести лет, относительно широких взглядов на общественную и
религиозную жизнь. В первую очередь митрополит был известен своим
переводом Священного писания с церковнославянского языка на
современный русский, за что Филарета порой называли православным
протестантом.
Вообще верхушка клира Русской православной церкви представляла
собой в эти времена тот еще серпентарий. Епископы пытались лезть в
политику, продвигать свои идеи, влиять на кадровые вопросы. Очень
четко я прочувствовал этот момент после снятия Голицына с должности
обер-прокурора. Александр Николаевич, как после оказалось, держал
всю эту епископскую камарилью в определенных рамках, не позволяя их
активности пробиваться выше к самому императору. После же смещения
Голицына выяснилось, что в заговоре против обер-прокурора
участвовали как минимум два епископа – Фотий и Серафим. Причем если
второй старался совсем уж нагло в политические дела не лезть, то
первый в какой-то момент буквально завалил меня письмами с советами
по кадровой политике и государственному управлению. И ко всему
прочему советы эти были максимально ретроградного и реакционного
характера, то есть направлены против того, чем я занимался
последние тридцать лет. Совсем отбитый человек оказался.
Пришлось показать кто в доме хозяин и назначить этого самого
Фотия главой свежесозданной – давно по правде говоря нужно было это
сделать – епископской кафедры Александрова-Тихоокеанского. Епископ
подобной шутки не оценил и еще несколько месяцев добивался
пересмотра решения, пока ему впрямую не пригрозили лишением сана.
Только тогда он изволил отправиться на новое место службы и
перестал досаждать мне своими советами.