Приходилось ездить по утрам на работу. Семен Петрович привычно вышел из дома, чтобы пройтись пять минут до метро, дальше его ждала поездка с двумя пересадками. Толпа спешила, толкалась. Двери вестибюля станции упрямились, но поддавались напору. Турникеты привычно отсчитывали поездки, иногда щелкая своими клыками. Перрон станции был плотно заставлен людьми с одной стороны, идущие в центр поезда плотно утрамбовывались, челюсти дверей безжалостно щелкали плечи застрявших в проеме. Подошел поезд из центра, в вагоне вольно сидели шестеро и Семен Петрович неожиданно шагнул внутрь. Через пять остановок «… конечная! Просьба освободить вагоны, поезд дальше не идет.»
Остановка автобусов рядом с метро, всем ехать в центр, пустые салоны заполняются мгновенно. А через дорогу железнодорожная платформа, туда Семен Петрович и направился. Подошедший вагон электрички оказался пустым, в него и шагнул. Пару часов Семен Петрович наблюдал наступающий за окном рассвет. Звонок мобильного попытался вернуть его в действительность, но телефон был решительно выключен и Семен Петрович вышел на пустую платформу.
«Дочка звонит только поздравить с днем рождения, даже денег никогда не попросит, встретиться не предлагает, в гости не пригласит. Чёрта ли мне в посаженных деревьях, лесник я, что ли? Добро бы фруктовый сад, а то ведь сажал только тополя и березки. Все сажали и я сажал, что люди – то и я. Дом… квартира… Волком выть вечерами, в выходные и праздники. Соседи не зайдут и соль попросить. Черти их видели, соседей, а я и не знаю, кто такие.»
Семен Петрович устал уже два или три часа шагать вдоль проселка, дорога пошла вдоль единственной разбитрй улицы заброшенной деревни – десяток дворов и только из трубы одного дома шел дым. Во дворе женщина развешивала выстиранное белье.
– Можно у вас чуть-чуть обогреться? И пить хочется.
Внимательно всего осмотрела.
– Обогреться – только дрова наколоть надо, печка скоро прогорит. И воды я не успела набрать, а колодец через два дома. Принесете?
Березовые чурбаки кололись на удивление легко, а принести пару ведер воды из скрипучего колодца – что проще?
У Семёна Петровича не было совести, совсем. Ему жена часто говорила:
– Совсем у тебя, Семён, совести нет! Ты опять посуду за собой не помыл и у тебя есть другая женщина.