«Уйдет», – с охотничьим азартом подумал он и, не снимая рамы с плеч, влетел в новую дверь. Та тут же сорвалась с петель и чуть не пришибла батюшку, от страха распластавшегося на полу.
Слева у окна стоял большой деревянный крест с распятым Иисусом Христом, справа – высокий подсвечник, полностью забитый зажженными свечами. От запаха воска и меда у Евгения защипало ноздри, и заслезились глаза. Под высоким потолком слегка покачивалась широкая позолоченная люстра.
Семен Захарович, весь красный и мокрый от слез, лежал на помосте, рядом с опрокинутой золотой чашей. Как только его маленькие пьяные глазки увидели Евгения, мужчина было вскочил и побежал, но, запутавшись ногами в рясе, тут же свалился обратно.
– Не трогай меня, прошу! Пожалуйста! – закричал батюшка, и Евгений вздрогнул.
«Неужели он знал, что я иду?», – подумал юноша, снимая раму с плеч. Нога застряла в углу в тот момент, когда верхняя часть оказалась над шеей. Парень начал терять равновесие и надавив ногой на дерево, сам себя же и уронил.
Мужчина, увидавший это, вновь вскочил на ноги и бросился к стене позади себя, в которой были одни небольшие ворота посередине и две двери по бокам.
– Подождите! – крикнул ему Евгений, пытаясь выбраться из рамы, но Семен Захарович его не слушал.
Юношу охватила такая злость, что чуть надавив на дерево, он разломал проем пополам.
Батюшка уже зашел в другую комнату, но только начал запирать ворота, как Евгений тут же набросился на них и выбил. Семен Захарович, получивший ногой в лицо, словно мешок отлетел в позолоченное кресло у стены напротив. Деревянные ручки и спинка с треском отлетели в стороны.
Евгений широко открыл рот, сам поражаясь своей силе.
Батюшка сполз на пол. Между толстых губ забелел пенек выбитого зуба, а толстый нос превратился в свиной пятак, из которого на черно-золотистую рясу струилась кровь. Свинячьи глазки со страхом смотрели на юношу, а в их уголках начинали блестеть слезы.
Конец ознакомительного фрагмента.