Она рассматривала полицейского в белом комбинезоне, который маленькой кисточкой что-то сметал с дверной рамы. Двое других вышли из дома, неся в руках стул. Она проводила их взглядом, чуть наклонилась вперед и увидела, как они положили его в большой фургон.
Туне снова села за компьютер и вошла на «Фейсбук».
Ей не нужно было этого делать, просто глупо и совершенно нереально надеяться, что кто-то пришлет сообщение, что ее упомянут, прокомментируют ее пост или куда-нибудь пригласят.
Она уставилась на экран, сжала губы и с усилием сглотнула. Кто-то отметил ее на фотографии. Она шумно задышала через нос, а в кончиках пальцев закололо, это ощущение холодным потоком разлилось по телу и тяжелым грузом опустилось в животе.
Это была фотография ее класса, та, которую делали на прошлой неделе. Они с мамой ездили в Олесунн и купили новую одежду: джинсы, и черный топик, и яркое крупное украшение. Туне чувствовала себя очень красивой и про себя довольно отметила, что у нее такая же крутая одежда, как и у других. Девочки из класса комментировали наряды друг друга: «крутецкие штаны», «суперский топ».
Но никто ничего не сказал ей.
Туне смотрела на фотографию, и внутри у нее все сжималось.
Ее лицо было перечеркнуто большим крестом.
Она вышла в ванную и стала смотреть на свое отражение в зеркале.
Уродливая. Очень уродливая.
Уже в детском саду она поняла, что другая. Ни у кого из детей не было кожи такого цвета, как у нее. Но только во втором классе она впервые поняла, что такое отличаться.
Они стояли в раздевалке после урока физкультуры.
– Поедем в Квитсандвику купаться и загорать? – сказала одна из девочек. Потом покосилась на Туне, ухмыльнулась и добавила: – Но тебе, Туне, нельзя с нами, ты и так достаточно загоревшая!
Наступила полная тишина, все смотрели на нее. Она притворилась и как ни в чем не бывало повернулась спиной и сделала вид, что занята складыванием физкультурной формы.
– А что случилось с твоими губами? – продолжила девочка. – Кто-то дал тебе по морде или как? А? – Она передразнила голос в нос Туне.
Они ухмыльнулись, а кто-то громко засмеялся.
В тот вечер она впервые посмотрела на свое лицо в зеркале иначе, чем раньше, и поняла, что они были правы. Она и правда другая, правда уродливая. Уродливая кожа, уродливые губы, уродливое лицо.