– Посмотрим, – ответила Кайса. – Ты потеряла с ней связь, когда вы стали старше?
– Да, она не хотела ни в чем участвовать. Или, может быть, ей не разрешали.
– Родители?
– Отец. – Юрунн Шлеттебё сплюнула табачную крошку. – Он был настоящим мешком с дерьмом. И еще… – Она секунду помедлила, прежде чем продолжить: – Как будто он ревновал ее.
– Ревновал? К кому же?
– Ко всем, с кем она проводила время, особенно к Юханнесу, их соседу. Сиссель часто была с ним, но отец терпеть его не мог.
– Почему?
– Просто Педер был таким человеком.
– Сиссель с Юханнесом встречались?
– Этого я не знаю.
– Может быть, они излишне оберегали ее, потому что любили, боялись за нее, как часто делают родители?
– В таком случае это была забота, которая ничего хорошего ей не принесла. Она уничтожила ее.
– Уничтожила?
– Я иногда видела Сиссель в магазине и молельном доме после того, как мы закончили среднюю школу, но было совершенно невозможно поддерживать с ней связь, когда она перестала говорить. Кроме того, она никогда не бывала одна, отец всегда шел за ней по пятам.
– Ты помнишь, когда она перестала разговаривать?
– В последний год средней школы. В то время она много болела.
– Что с ней случилось?
– Думаю, это что-то психологическое, ее несколько месяцев не было в школе в последнем полугодии. Ходили слухи, что ее клали в то или иное место. – Юрунн Шлеттебё с силой затушила сигарету в пепельнице. – Многие сейчас могут пожалеть.
– О чем же?
– Что мы ничего не сделали. Мы же видели синяки.
– Он ее бил?
– Да, но она никогда не хотела говорить об этом, – сказала она и выпустила дым вверх.
Туне стояла около дома, когда Кайса и Юрунн Шлеттебё вышли на лестницу. Она держала на руках Юнаса. Кайса поспешила попрощаться и спустилась к ним.
– Он начал плакать, и я подняла его из коляски, – сказала Туне. – Надеюсь, я правильно поступила.
– Конечно, ты молодец, – улыбнулась Кайса и увидела, что Туне просияла.
Юнас громко запротестовал, когда его посадили обратно в коляску, но замолчал, когда они покатили его вверх по дороге.
– Ты сказала, что Сиссель была доброй, – спросила Кайса. – Ты хорошо ее знала?
– Нет, не очень, совсем немножко, – ответила Туне. Она немного покусала нижнюю губу, прежде чем ответить. – Многие не любят… ну, вы знаете, не любят тех, кто отличается. Но Сиссель всегда была очень милой со мной, с самого моего детства. В живой изгороди между нашими домами есть дырка, и когда я была маленькой, я часто там стояла. Если она замечала меня, будучи в саду, всегда подзывала меня к себе и давала шоколадку, а иногда какие-нибудь вещи. Однажды она подарила мне большую мягкую игрушку, я все еще храню ее.