– Больше не езди, – сказала она тете. – Теперь моя очередь.
– Да ладно, – отмахнулась Лена. – Отдыхай. Мне все равно делать нечего.
Нечего делать было как раз Маше, Лена работала пять дней в неделю, как и все трудовое человечество.
– Лен, ты помнишь Киру?
– Конечно, – немного удивленно ответила тетя.
Родители у Маши часто уезжали в командировки, и Лена жила с подрастающей племянницей иногда подолгу, иногда по нескольку дней.
– У нее был брат, Денис.
– Помню. До склероза еще не дожила.
– Его убили вчера. То есть позавчера.
– Боже мой! – тихо ахнула Лена. – Он ведь…
– Он освободился месяц назад. Представляешь, Кира его даже не видела…
Маша рассказывала и чувствовала, как замерла тетя.
А Павла совсем не тронуло, что его бывшего друга убили.
Считается, что женщинам трудно понять мужчин, а мужчинам женщин. Маша точно чего-то не понимала, потому что смерть Дениса, о котором она, если честно, редко думала в последние годы, начисто лишила ее возможности наслаждаться жизнью, бездельничая с книжкой в руках, как в предыдущие дни.
Хотелось немедленно хоть чем-то помочь Кире, Маша позвонила подруге, но та не ответила.
К вечеру Анатолий Михайлович понял, что устал. С утра он занимался самым противным делом из всех, которые ему приходилось выполнять: распределял деньги и работы последнего годового квартала между отделами. На самом деле по-настоящему работали только два отдела, но они были загружены полностью, а остальных давно следовало разогнать по причине профессиональной непригодности. Но такого удовольствия Анатолий Михайлович позволить себе не мог, фирма была наполовину государственной, и сократить ее до размеров крошечного малого предприятия ему бы просто не дали.
Он в последний раз посмотрел раскладку денег, вздохнул, понимая, что те, кто фактически сделают работу, получат столько же, сколько те, кто делать ее не будет, и наконец оторвался от компьютера. Посидел, глядя в окно на синее небо, по которому быстро плыли подсвеченные солнцем облака, прикинул, откуда дует ветер. Ветер получался северным или северо-восточным, недаром утром, когда он выходил из дома, было прохладно.
В последние годы он мало обращал внимания на погоду, у него больше не было собаки, с которой приходилось гулять и в дождь, и в холод. Собаку очень просила Аля. Она училась тогда классе во втором-третьем, и Анатолий Михайлович, как обычно, отказать дочери не смог.