И – замер так, не обращая внимания на слезы в глазах белобрысого и хриплые просьбы отпустить.
– Раунд! – с опозданием в секунду заорал Марат. Чуть позже, чем к бойцам бросились предводители.
Дон успел чуть раньше Поца, зыркнул на него бешено, предупреждая: вякнешь – убью на месте. И закрыл собой Леона.
– Отпусти его, – велел тихо и очень спокойно, заглянув в прозрачные глаза.
Там была Валгалла. Снежная, безумная, вечный пир и вечный бой.
На приказ Леон не отреагировал, только там, в Валгалле, ярче засверкали кубки и клинки и громче заиграл вагнеровский оркестр, а Дон порадовался, что не стал его трогать, – черт знает, как берсерк отреагирует.
– Леон. Отпусти. Он безопасен, – повторил Дон.
– А? – Валькирии сложили крылья, Вагнер затих, а Леон его наконец увидел и разжал пальцы.
Ариец выдохнул и со стоном уронил полувывихнутую руку на землю – на что Леон снова напрягся, а Поц рванулся к ним. По счастью, Димон с Витьком его крепко держали.
– Все уже, ты победил, драка окончена. – Дон положил Леону руку на плечо, осторожно погладил. – Слезай с него, Харальд Мохнатый[20]. Киллер.
Леон улыбнулся, теперь уже осмысленно. Скатился с побежденного врага, принял протянутую Маратом рубашку. А Дон поднял его руку, как на ринге, и крикнул:
– Киллер!
Офигелый класс нестройно поддержал. Поц скривился и сказал, как плюнул:
– Неплохая разминка. Пора поиграть всерьез, моя сладкая девочка. – И подмигнул Дону.
– Я помню, что ты любишь, – солнечно улыбнулся Дон. – Поверь, не разочаруешься.
Гонг.
Шум крови в ушах: сердце гонит адреналин. Обзор сужается до одного только Поца. Все прочее пока не имеет значения.
Медвежья, подлая Поцова ухмылка. Шаг вперед.
Две секунды боя – больше нельзя, медведь заломает.
Этих двух секунд Дон не осознавал, тело все сделало само. Как Сенсей учил: видеть цель, не думать о препятствиях, слушаться инстинктов. Победить.
Дон и не думал. Ни о чем. Даже видел и осознавал как-то обрывками.
Вот – Поц, у него вывихнуто плечо, ссадина во всю щеку, хриплое согласие, твой класс, пидор гребаный.
Вот – он сам, с победной улыбкой оглядывает класс: приветствуйте вашего «короля-солнце»!
Адреналин из ушей, руки не попадают в рукава рубашки.
И снова Поц, баюкает руку, которую уже вправил ему Ришелье… когда только успел?
Гул крови стихает, тело перестает быть невесомым, а реальность – дискретной.