Додинастический Египет. Лодка у истоков цивилизации - страница 30
Рис. 34. Доисторические петроглифы лодок в Вади Магар
Рис. 35. Костяной гребень с именем архаического царя Хора Джета
Так, петроглиф сокола над «полупрямоугольной» ладьей из Вади Магар – чем не прообраз резьбы на костяном гребне, содержащей «божественное имя» царя I династии Хора Джета (рис. 23, 35)? На большинстве соответствующих памятников, однако, преобладают «прямоугольные» лодки со штевнями разной кривизны, как на курильнице кустульского «царя в белой короне» (рис. 36), палетке иераконпольского «Нармера» (рис. 37), граффити тинитского Джера (рис. 38) и т. и. Штандарты или «тотемы» крокодилов, в особенности же сокола и быка, на рассмотренном панно додинастических петроглифов подсказывают, что предполагаемый поиск (выбор) канонической формы фараоновской «священной барки», в его изначальном сакральном контексте, являлся неотъемлемой составляющей «идеологической» тенденции к обожествлению древнейших царей Египта.
Рис. 36. Резьба на известняковой курильнице ΟΙΜ 24069 (музей Восточного института Чикаго) из Кустула
Рис. 37. Verso палетки протодинастического царя Хора «Нармера»
Рис. 38. Петроглифы архаического царя Хора Джера в Гебель Шейх Сулейман
На быстроту, с которой «прямоугольная» лодка обновленных, «лаконичных» очертаний утвердилась (во всяком случае, художественно) в статусе царской, указывают уже резные курильницы из «предархаических» погребений Кустула. Возможно, этот раннеисторический феномен на Ниле зафиксирован также упоминавшейся выше петроглифической композицией близ Наг ал-Хамдулаб, изображающей привилегированную группу из четырех человек, с главным персонажем в «белой короне» под опахалом, в окружении пяти больших ладей «с высокими носом и кормой» (рис. 26) [246]. Четыре ладьи там имеют практически одинаковую, замысловатую конструкцию своих весьма массивных корпусов, которые завершаются массивными же вертикальными штевнями с закругленными концами, несут две надстройки-«каюты» на манер герзейских «серповидных галер» и, продольно, похожие на перила или фальшборты ячеистые изгороди («клетчатые полосы») неясного происхождения и предназначения, не обязательные, но и не редкие в архаической лодочной иконографии [ср. 245].
У пятой ладьи, высеченной ниже остальных, корпус заметно легче, штевни тоньше, форштевень сильно заострен, «каюта» одна, а изгороди отсутствуют. Это простейшее судно, скорее всего, было изображено последним; с учетом же вердикта археологов, что вся петроглифическая сцена выполнена одним камнерезом как целостное произведение, она могла быть «мгновенным снимком» египетской предгосударственной реальности, в которой буквально на глазах складывался художественный канон фараоновской цивилизации, включая, наряду с «изобразительными формулами» культа и высочайшего церемониала, облик царских и иных «божественных» лодок. Как отмечали те же исследователи, именно нижняя ладья первой привлекает внимание зрителя, поднимающегося к скале с петроглифами Наг ал-Хамдулаб, словно открывая ему всю картину или вводя в торжественное сопровождение «царя в белой короне» [246].