. Это мнение частично подтверждается перепиской между московским правлением компании и ее владивостокским отделением. Из писем от 29 ноября 1913 г. и 17 мая 1914 г. следует, что при открытии новых центральных отделений им передавались «списки количества жителей (в том числе должников. –
В.З.), с точным указанием цифр по уездам, волостям и отдельным местностям»
[201].
Сбор, уточнение и систематизация сведений о численности населения говорит о том, что коммерческих агентов фирмы (русских подданных), в большинстве своем не имевших элементарного представления о природе иностранного шпионажа, использовали без их согласия. Узнавая информацию о «расположении войск, складов, ж. д. узлов, числе жителей… (курсив наш. – В.З.)» они, как нам представляется, неосознанно и неумышленно выходили за рамки уголовного закона, соприкасаясь с вопросами частичной и общей мобилизации, т. е. переводом вооруженных сил России и ее экономики в полную боевую готовность в случае угрозы начала военных действий.
Дополним материалы контрразведки штаба войск Гвардии и Петербургского военного округа малоизвестными подробностями уникального документа[202], хранящегося в Историческом архиве Омской области (фонд 190 «Прокурор Омской судебной палаты»). Это секретный рапорт № 2076 действительного статского советника товарища прокурора Варшавской судебной палаты В.Д. Жижина от 3 октября 1915 г. на имя министра юстиции И.Г. Щегловитова[203].
На 10-ти страницах машинописного текста автор разместил доказательства преступной деятельности руководителей «Зингер и Кº», которые были собраны им и его помощником, следователем по особо важным делам при Варшавском окружном суде коллежским советником П.Н. Матвеевым в ходе предварительного следствия по делу этой фирмы в масштабах всей России.
Предваряя дальнейшее изложение, обмолвимся о том, что в современной научной литературе еще не дана обстоятельная оценка уровню профессионализма следственных групп, специализировавшихся по делам о шпионаже в царское время[204]. Группа Жижина-Матвеева, судя по всему, не стала исключением. Видимо, по этой причине представляет особый интерес, встретившийся нам единичный отзыв А.А. Здановича. Согласно его мнению, В.Д. Жижин «неизменно пользовался авторитетом не только среди правоведов, но и офицеров русской армии, а затем и белой армии»