Лет десять назад он сам купил для
деда квадроцикл. Техника могла пройти по любой дороге и после
сильного дождя, и в гололедицу. Сейчас пару раз в неделю он выезжал
в деревню к прибытию автолавки, которая привозила продукты, и
закупал все необходимое. Понимая, что с холодом и снегом все
усложниться, старался сделать больше запасов впрок.
В тот день, который разделил его
жизнь на «до» и «после», Раевский решил прокатиться до соседней
делянки и присмотреться, можно ли там выписать лес на дрова.
Валежник, конечно, хорошо, но ровные полешки горели дружнее, и
тепла давали больше. Наслаждаясь быстрой ездой, теплым днем и
чувством превосходства над окружающей природой (квадрорцикл давал
ему именно такие ощущения) он въехал по старой лесной дороге вглубь
тайги. Добравшись до нужного квартала, заглушил технику и собрался
пешком дойти до нужного квадрата, как его внимание привлек огромный
огненный шар, со свистом летевший в небе.
В памяти еще были свежи события,
связанные с чебаркульским метеоритом, что грохнулся под
Челябинском. Так совпало, что в тот день офицеры ГРУ сидели на
совещании в столице Южного Урала. И когда взрывная волна выбила в
помещении все окна, дружно пришли к выводу, что началась война,
начало которой они, боевые офицеры, умудрились пропустить. Смех
смехом, но вылетающие, как в замедленно съемке, стекла напугали его
сильнее, чем стрельба окруживших однажды боевиков. Алексей
молниеносно огляделся по сторонам, шустро залез под квадроцикл и
прикрыл голову руками.
Свист несколько секунд нарастал.
Затем раздался мощный хлопок, напоминавший взрыв. И наступила
мертвая тишина. Даже неугомонные птицы, строившие свои гнезда,
замолчали, напуганные происходящим. А потом пошла она, волна, ломая
на своем пути вековые деревья, неся с собой запах гари и какой-то
едкой химии.
Раевский пролежал под квадроциклом
минут десять. Убедившись, что в мир вернулись звуки, следовательно,
более никому ничто не угрожает, он выбрался наружу и оглянулся по
сторонам. По ощущениям какой-то великан решил поиграть в скакалку,
вращая ее вокруг себя и перепрыгивая через веревочку. Огромные
вековые деревья лежали, сваленные невидимой силой по кругу.
– Дров надолго хватит! – почти весело
подумал полковник. Только эти самые дрова брать все равно было
нельзя, пока не приедет особая комиссия, не оценит размеры
повреждений и не даст команду простому люду расчищать завалы. Ему
уже приходилось встречаться с тем, что разрешения давали лишь
тогда, когда деревья безвозвратно портил короед, не позволяя людям
использовать по назначению деловую древесину.