- Тана, я понимаю, что я тебе никакая
не подруга,- девчонка смущалась, как обычно, и прятала глаза.- Но
все равно хочу сказать. Мы скоро расстанемся. Я тоже уезжаю через
несколько дней.
- Как?- ахнула я.- Но твое обучение
не закончено!
- Так решила настоятельница,- Эля
пожала плечами.- Так вот. Мы разъедемся обе неведомо куда. И больше
не увидимся. Я хотела сказать тебе спасибо. Ты всегда поддерживала
меня здесь. Благодарю тебя за это.
Глаза приятельницы стали влажными, и
я не выдержала. Притянула ее к себе за плечи и обняла. Моя сестра
была такого же возраста. Наверное, поэтому я и начала вообще
общаться с соседкой по комнатам. Больше ни с кем за два года не
сблизилась, да и не любили меня за характер.
Через пару минут я расцепила руки и
взяла послушницу за плечи.
- Будь сильной. Куда бы тебя ни
отправили,- советовать ей ценить свою жизнь я не стала. Нас здесь
готовили как раз к тому, чтобы без сожалений отдать ее в пользу
избранного. Не стоит ломать девчонке картину мира. Хотя и жалко
ее.
- Спасибо,- еще раз сказала она. А
потом вырвалась и метнулась к себе.
- Наверняка рыдать сейчас будет,-
подумалось мне.
Я вошла в свою келью, оглядела
скудное убранство. Даже в нашем совсем небогатом доме оно было
веселее. Я одернула себя, запретив думать о семье. Нельзя
расслабляться. Сейчас мне все мое мужество пригодится как
никогда.
Развернула сверток, который мне
принесли вчера. Там оказалось почти такое же одеяние, какое мы
носили всегда, только из более мягкой ткани и новое. Неспешно
сменила наряд и села на кровать.
Аккуратный стук в дверь взорвался в
ушах громом. Пришли. Резко ослабли ноги. Вскочив, я почти упала
снова на койку. Усилием воли заставила себя встать, расправить
плечи и открыть.
В коридоре стояли несколько людей.
Ближе всех, почти на пороге, возвышался молодой мужчина. Я не
смотрела на других, я смотрела на него. Раз он вышел вперед,
значит, он здесь главный.
Симпатичное лицо, тщательно выбритые
щеки отливали синевой сквозь кожу. Идеально прямой нос и адски
холодные равнодушные черные глаза. Настолько замерзшие, что зрачок
казался кристальным мрачным осколком. Меня как будто обдали
крошеным грязным льдом, настолько его взгляд был пугающим.
- А это наша Санатана,- бросилась к
нам поближе игуменья.
- Я еще ничего не спрашивал,- отбрил
он ее, даже не поведя бровью. Голос был твердым и громким, но
вместе с тем приятным. Наверное, этот человек умеет им
пользоваться, когда нужно отдавать приказы другим.