Я активировал «Тёмный шип»
одновременно с тем, как меч врезался в защиту, после чего выкинул
обе руки вперёд, выпуская катары. Живот свело дикой болью — защита
лопнула и лезвие убийцы вошло в тело. Форма студента мало чем могла
защитить. Однако своего я добился — взрыв за спиной моего
противника оказался достаточно неожиданным, чтобы его отбросило
вперёд. Прямо на стальные шипы моих катар. Если у убийцы и имелись
какие-то амулеты, они спасовали перед даром академии. Нас накрыло
облако из каменных осколков, и на пол я падал основательно
израненным. Маны ноль, лечиться нечем, живот горит огнём, угрожая
захватить меня целиком, да и лицу досталось… Радовало одно — катары
показали себя с лучшей стороны. Урод, что на меня напал, закончился
раз и навсегда.
— Добейте его! — завизжала принцесса,
как только тьма рассеялась. — Добейте эту тёмную тварь!
Немедленно!
Один из охранников отложил щит и даже
сделал шаг в мою сторону, как раздался полный яда голос:
— Принцесса желает покуситься на
собственность Крепости?
Голос принадлежал Карине. Понимая,
что рискую потерять сознание от малейшего движения, я задрал
голову. В дверях, из которых я недавно вышел, стояла Фарди. Мокрая,
вся в пене, наспех замотанная в полотенце, которое совершенно
ничего не скрывало от моего взора. Но напарницу это не смущало —
она смотрела на принцессу, выставив руку вперёд. Девушка готовилась
атаковать.
— Ты не посмеешь! — в голосе Миральды
появились панические нотки. Спектакль, подготовленный самой себе,
начал давать сбой. По планам сейчас моё тело должны были пинать
толстенькими ножками.
— А ты проверь. Ещё шаг — и я атакую!
Слово Фарди! Слово Крепости! Этот смертник принадлежит церкви, и не
тебе его забирать!
Что-то в голосе Карины показало, что
она не лукавит — девушка действительно атакует принцессу или её
телохранителя, если они ко мне приблизятся.
— Он всё равно сдохнет, — с
ненавистью произнесла принцесса. — Магистра Смалога нет в академии!
С такой раной ему не выжить! Уходим, я увидела всё, что хотела.
Перед глазами начала появляться
тёмная муть — удар в живот оказался слишком серьёзным. Собраться и
проводить взглядом принцессу я уже не мог — любое движение было бы
сейчас для меня последним. Так что мне только и оставалось, что
смотреть на Фарди снизу вверх, радуясь тому, что последним, что я
увидел в этой жизни, оказалась не оскаленная морда твари,
перекусывающей мне глотку, а прекрасное обнажённое женское тело.
Пусть даже тело той, кого я при первом удобном случае прикончил бы
с превеликим удовольствием.