Встав на четвереньки, он наощупь,
стянул покрывало с дивана, к которому отлетел от удара и стал
вытирать лицо. Моргать было жутко больно. Промаргивая с трудом
определил, где двери в кухню, рванул туда. Споткнувшись о ноги
покойной хозяйки, рухнул на пол, чудом не влетев в открытый лаз
подвала. Развернувшись и кое-как осмотревшись, метнулся к плите,
возле которой стоял металлический умывальник.
Спасительная струя воды, но такая
тонкая, наполнила подставленные под нее ладони. С большим трудом,
практически вылив всю воду из умывальника, он промыл глаза.
Раздражение оставалось. Опершись руками на края умывальника,
Владимир поднял голову. В зеркале умывальника отразилось мокрое
лицо тяжело дышавшего человека с красными, сильно воспаленными
глазами.
- Веселая стажировка! Как же это я
отражать-то буду в отчете. За такую правду по башке получат и
начальник отдела, и руководство училища, и даже участковый, не
вовремя сломавший ногу.
Вернувшись в зал Мелов подобрал
папку, нашел отлетевшую под телевизор фуражку.
«Теперь к соседям, опросить, может
видели в какую сторону этот тип направился, а потом к
библиотекарше, звонить в отдел» - ни о каком преследовании Владимир
не думал. «Созревать, наверно, начинаю».
06.00
О первых обратившихся в зомби
солдатах он узнал от сержанта, который дежурил на крыше казармы.
Доклад был сумбурным и истеричным. Поняв, что происходит что-то
неординарное, Язык поднимался на крышу, когда его едва не сбил
бежавший сверху боец. Увидев майора, он, хватая ртом воздух и явно
задыхаясь от волнения, пытался что-то проговорить, но не мог, а
только указывал руками в сторону крыши.
Аккуратно выглянув из дверного
проема, Вадим увидел сцену, вполне приличную для обычного фильма
ужасов. В пяти метрах от него два бойца, стоя на четвереньках,
жрали третьего, который лежа на животе и скребя ногтями, пытался
ползти в сторону выхода, оставляя за собой кровяной след.
Пожиратели, не обращая внимания на его потуги, перемещаясь
параллельно него на коленях, и, разрывая зубами мешающую им ткань
гимнастерки, вгрызались в его спину. У дальнего от выхода края
крыши, еще одно пиршество организовали три солдата, но там их
жертва уже не подавала признаков жизни.
Карусель мыслей завертелась в голове
Вадима. Тут было и что это конец его карьеры военного, и что ж
писать родным погибшего и людоедов, и какой срок он получит за
халатность в организации службы, которая повлекла тяжкие
последствия, и с чего надо начинать тут и сейчас. Он достал
пистолет и оттянув затвор, дослал патрон в патронник.