Завидев нас, дворня заметно напряглась. Видимо,
повторное наше появление выглядело очень подозрительно. Мы их
раздражали тем, что совали носы в каждую дырку, а это говорило о
том, что придется работать.
Собрав мужиков возле птичника, я принялась раздавать
им ценные указания, чем вызвала у них практически суеверный
ужас.
- Итак, мы должны обустроить курятник таким образом,
чтобы куры стали лучше нестись и были здоровыми, - я заложила руки
за спину и пошла прохаживаться мимо темного строения. – Что я вижу?
В птичнике нет окон, а это нехорошо! Птице нужен свет, как и нам с
вами! Поэтому вы должны прорубить в стенах окна.
- Где ж их взять? – испуганно спросил один из
работников. – Жили куры без окон и еще проживут… Не барышни,
чай…
Среди мужиков послышался смех, но я резко подняла
руку, и они замолчали.
- Окна можно снять с флигеля, который стоит пустой.
На их место приколотите доски, чтобы дыры взгляд не смущали. Здесь
они сейчас важнее. Солому на крыше заменить на свежую.
Понятно?
- И еще, - подруга поманила их пальчиком к небольшой
дыре, из которой куры выходили на улицу. – Нужно построить загон,
чтобы они не бегали по двору и тем более, чтобы я их не видела на
огороде!
Оставив работников переваривать все наши
распоряжения, мы полезли в куриный «дом», чтобы, так сказать,
рассмотреть каждую мелочь.
- Ужас какой! – возмущалась Таня, закрыв нос
пальчиками. – Здесь хоть и убрали, а все равно вонь стоит! Срочно
вентиляцию нужно делать!
- Сделаем, Софья Алексеевна, не волнуйтесь, - я
покачала головой, глядя на малюсенькое окошко, покрытое толстым
слоем грязи. – Бедная птица…
- Да здесь и обогрева нет! Как же они зимой?! – не
переставала возмущаться Таня, проверяя поилки и гнезда. – Вот что я
тебе скажу, здесь без ежовых рукавиц не обойтись!
После птичника мы пошли в конюшню, чтобы проверить
наличие или отсутствие транспортного средства. Ведь нужно же было
как-то добираться на базар.
Оно было. Старая, облезлая коляска с залатанным
откидным верхом и потрескавшимися сидениями.
- Вот это роскошь… - протянула Таня, обходя сие
великолепие. – Надеюсь, это не развалится по
дороге?
- Не развалится, - раздался мужской голос, и из
полумрака вышел высокий худой мужчина лет пятидесяти. – Я ее
ремонтирую постоянно. Что делать если батюшка ваш, упокой Господь
его душу, продал все подчистую!