Пропала магия. Взяла и пропала почему-то. Как так? За неуплату
отключили, что ли? Представлялся малоприглядный магопровод в виде
обыкновенной трубы с перекрытым ржавым вентилем. Здесь к подобному
явно не были готовы! Из зала прилетел грохот с душераздирающим
звоном, из распахнутых настежь дверей брызнули осколки стекла.
Люстра все-таки рухнула. Хорошо, что народ успел выйти! Поток редел
и вскоре иссяк, в опустевшем коридоре осталось несколько человек,
судя по мантиям — из руководства. Я по-прежнему цеплялась за
подоконник, слабо соображая, кто я и что делаю в этом месте. Ныл
бок, вдыхалось с хрипом. Все казалось нереальным, придуманным,
пришедшим из сна, вернее, из ночного кошмара. Сзади раздались шаги,
осторожно тронули за плечо. Я оглянулась. Как его там… Дарен Сатал,
любитель заек.
— Так, — он склонился надо мной, — ты в порядке?
Я кивнула. Раз люстра не приземлилась мне на голову, значит,
полный порядок.
— А ну ответь, — прищурился Дарен.
— Живая, — пискнула я, радуясь, что в мыслях сейчас
исключительно разброд, шатание и бегающая кругами буква «А».
— Идем, — он подхватил меня под руку, — до общежития
провожу.
Точно, я понятия не имею, как добраться до общежития. Студенты
разошлись, а птичкам-навигаторам веры никакой. И раньше-то были
глючными, а теперь, наверное, и вовсе переклинило. Небогатый выбор:
или еще раз заблудиться, или опозориться, потому что провожаться с
менталистами лучше в шапочке из фольги или в бессознательном
состоянии.
— Не надо, — взмолилась я, стараясь не подумать опять о
чем-нибудь не о том.
Дарен озадаченно моргнул, но с места не двинулся. Видимо,
нечасто девушки норовят от него отделаться, и он жаждал услышать
причину, по которой я с ним, таким красивым, отказываюсь идти.
— У меня менталистофобия, — буркнула я, почти не соврав.
— Позволь напомнить, — усмехнулся он, — что магия не
работает.
О! Ментальная магия — тоже магия. Ему не услышать, что за бардак
творится в моей голове? Это же все меняет!
— Работает, не работает, — строго сказала я, — а читать чужие
мысли неприлично.
— Неприлично без базовой ментальной защиты ходить и громко
думать. Может, не особо-то и хотелось знать. Теперь прямо-таки
мучает вопрос, кто такой бедный Ярушка и за что ты напихала ему
какой-то рис туда, куда напихала.
Я покраснела, жалея, что меня не прибило этой клятой люстрой.
Было бы неплохо и совсем не так стыдно! Ни за что не признаюсь, что
Ярушка — моя игрушка. Следующим обычно спрашивают, зачем я ее с
собой таскаю и как именно мы играем.