— О чем призадумался? — спросил
Василий, пока мы возвращались на тренировочную площадку.
— В училище всего один бой остался, а
потом – выезд. — ответил я, пнув попавшийся на тропинке камень. —
Уже понятно куда мы поедем?
— Ты выиграй, в начале. — усмехнулся
идущий позади Таран. — Тебе либо со мной, либо с Гербом биться уже
послезавтра.
— Буду болеть за тебя скрестив пальцы
на удачу. — ответил я, повернувшись к товарищу. — А то Геннадий
непонятно что может выкинуть, а тебя я знаю как облупленного. Но
без пресса, конечно, выходить не стану.
— Хоть одну здравую мысль в твою
голову вбить я смог. — удовлетворенно кивнул Коловрат. — Нельзя
недооценивать ни друзей, ни врагов. Тем более врагов. В идеале ты
должен быть готов к любому исходу. Да и списывать Ивеля раньше
времени было бы верхом глупости, парень растет на глазах. Жаль с
камнем ему не повезло.
— Ну да, не повезло, конечно. — едва
сдержав мат проговорил Таран, но в подробности вдаваться не стал.
Камень он мне свой специально не показывал, но я его мельком видел
неоднократно и размер оценить мог. Да и теория об этом говорила
весьма прямо – чем больше камень, тем выше пиковый поток
резонанса.
Все. Ни максимальный резерв, ни форму
или стихию это не ограничивало. Но так уж получалось, что, если у
тебя пиковый показатель крошечный – ни пробить чужой щит
аналогичной природы, ни защититься от вражеского конструкта, ни
даже создать сложный, многосоставной конструкт – ты не в
состоянии.
А раз так, то потенциально,
болтающийся у меня на шее Шах, позволяет одним махом выдать такое
количество резонанса с божественной материей, что хватит разрушить
небольшой городок или пробить щиты линкора. Да вот беда – он не
мой! И нормального резонанса с чужим камнем, даже если это алмаз
умершего, быть не может. По крайней мере по известным в этом мире
законам.
Это заставило меня в ежедневной жизни
использовать трофейный бриллиант, меньше ногтя на мизинце, который
я снял с убитого террориста. Для дуэлей и поединков на арене – пока
хватало. Как и для бытовых нужд. Но проблема состояла в том, что у
этого мутного камушка пиковый резонанс был даже ниже, чем у камня
Тарана.
В результате схема боя против
товарища у меня в голове никак не складывалась. Скорость, за счет
которой я мог бы победить в поединке, нивелировалась ограничениями
тренировочного доспеха. С физиологической точки зрения он был
значительно сильней, в чем я сам был виноват, последние полгода
стимулируя его занятия по саморазвитию.