Рыцарь вздрогнул. Сколько уже раз падало лезвие на этот шлем, но лишь скользило по нему, рубя кольчугу на плечах. Как он благодарен ему, защищавшему его голову!.. И вот теперь его нет. Оставался щит. Сможет ли он встретить еще один, сильный, сокрушающий удар? Не последний ли?..
Всадник поднял щит, нырнув под него, и тут похолодел от ужаса: щит раскололся пополам и двумя кусками дерева рухнул на землю. Погиб последний защитник, устав бороться за жизнь своего хозяина. Остался один меч. И только рыцарь хотел было поднять руку, чтобы отразить удар, как понял, что уже поздно. Острие клинка, пробив кольца на кольчуге, коснулось груди, порезало ее… и остановилось. Чуть нажать – и вот она, смерть!
Но Ноэль медлил. Что на него нашло в это мгновение, кто смог бы сказать? Он и сам затруднялся бы. Только вдруг убрал меч, бросил его в ножны и долгим взглядом посмотрел в глаза всаднику.
– Что мне в твоей смерти, путник? – произнес он. – Или ты мой враг? Мне не надобна твоя жизнь. Отдай ее королю, ему она нужнее. И знай впредь: норманны никому не уступали дорогу. А теперь езжай себе дальше.
– Ты отпускаешь меня? – удивился рыцарь. – Как странно. Ты мог бы взять меня в плен и получить выкуп.
– Я сделал бы это, зная, что передо мной негодяй, которого следует наказать. Но, хотя я вижу тебя впервые, думаю, такое суждение будет ошибочным. Напротив, ты кажешься мне храбрым и честным воином, а потому я дарю тебе жизнь, ничего не требуя взамен. Видишь, я даже убрал свой меч, хотя ты все еще держишь свое оружие в руках. Запомни, мы не франки и давно перестали быть варварами.
– Это верно, попади я во Францию, меня везли бы уже связанного, в телеге, – ответил рыцарь, бросая меч в ножны.
– Вот и благодари Бога, что мы с тобой в Эльзасе, на земле королей франконкской династии. А теперь можешь продолжать свой путь, я тебя не держу.
– Путь? – невесело усмехнулся рыцарь, поглядев на свой расколотый щит и шлем в кустах. – Что ж, продолжу, конечно, но не сейчас. Отправляйся дальше со своим оруженосцем, а я останусь здесь.
– Что же ты будешь делать один на дороге?
– Отдохну, я устал. А тебе, я вижу, не впервой драться. Сильная рука. Да и выглядишь ты – вылитый Геркулес.
– Ты тоже силен и столь же огромен, разве не так? А биться я привык, ты прав, да и как иначе стал бы я рыцарем?