Мария Ивановна носилась по дому, как ведьма на метле, а Нюрка ходила степенно, уверенно и ловко приводила всё в порядок. Отец уже ушёл встречать сватов, а она всё сновала туда-сюда и, только когда услышала шум в сенцах, скрылась в светёлке.
Нюрка сидела в светёлке и ждала своей участи. Отец ей сказал, что они уже предварительно договорились и ударили по рукам. Ей пора замуж, что дом богатый и будущей свекрови она приглянулась – значит, ей там будет хорошо. А ещё сказал, что без неё ему будет худо, но замуж её выдавать всё равно надо, а Алексей парень видный, богатый и единственный сын Тимофея Ильича, а он его не обидит… Так сидела и размышляла Нюрка, пока в горнице велись переговоры и накрывались столы. Алексей парень, конечно, видный, весёлый и нагловатый, и не очень нравился Нюрке, но ей не хотелось перечить отцу, да и подруги давно уже детей нарожали, а она ещё в девках, да мачеха достала совсем. Было ей тревожно на душе вот ещё почему: нравился ей парень соседский из казаков – Васька Панин. Нюрка была ростом высокая, а он был невысокий, ласковый, кудрявый, с большими лучистыми голубыми глазами, как у его матери. Жили они с отцом вдвоём в большом старом казачьем курене, не бедствовали, но богатств больших не имели. Мать Васьки, веселая, озорная, голубоглазая красавица – казачка Павлина, умерла рано, оставив его на попечение отца. Васька по хозяйству управлялся не хуже бабы. Всегда старался ей помочь управиться с хозяйством, наносить воды коровам и коням и даже однажды решился у отца попросить её руки, но отец категорически отказал. В селе знали историю о том, как через село вели арестованный цыганский табор, как жена барона родила цыганёнка, еле живого, просила Христа ради схоронить, как помрёт. Мальца тогда взяли бездетные казаки Панины и выходили за своего. Отец Нюрки о нём и слышать не хотел, говорил, что в нём цыганская кровь, и вообще отца Васькиного побаивались и не общались. А как Васька пел, его глаза светились завораживающим светом, сердце у Нюрки колотилось, готово было вырваться из груди…
Вдруг шум в горнице стих, и в светёлку вплыла сваха Матрёна.
– Ну, что, красавица, притихла? За тобой пришла. Отец кличет, и жених со сватами заждался. Что скажешь? Пойдёшь, ай нет за нашего красавчика Алёшеньку? Хорош наш молодец. Да и ты красава, пара будет, отменная получится… Да чего зарделась? Ну, так выйдешь али нет? Все уж заждались.