— Да, командир, — поддержал Эль-Бондар, —
с недавно определившими статус всегда много проблем.
Они же такие дети...
— Вот и я о том же. Вот помню я,
когда перестал быть Оль-Ренко, я в первую же неделю
обнаружил себя на сеновале в ближайшей деревне.
И ладно бы что-то чистое и светлое, так
я просто прятался там от наставника и ждал, пока
он не успокоится. Ну, подумаешь, выпил
с таким же зелёным, как и я, магом и устроили
мы дуэль. Никто же не пострадал, только всё
тренировочное оружие в щепки.
— Мы эту байку уже слышали, — засмеялся ведущий
иноходца Эль-Торис. — Вы бы лучше другим опытом
поделились, полезней будет. А то как ещё забыть женщину,
если кругом только наши рожи, надоевшие ещё на рудниках?
— Ну, это Ваша на руднике надоела, а мы с Эль-Ренко и до этого
служили вместе. И что-то раньше такой скорби не видели. Командир,
Вы не горюйте, ну не сложилось, так может, Оль-Марисен Вас и не
вспоминала. А так разомнёмся, вернёмся на службу... — мечтательно
протянул неугомонный Эль-Бондар, вынимая и вновь вгоняя в ножны
свой меч.
— Вон, утром уже был повод вспомнить былое, только противник
слабоват, — поддержал Эль-Элитин. — Командир, вернёмся в столицу, я
Вас познакомлю с одной та-акой дамой, так через пять минут Вам
больше никто нужен не будет, особенно воображаемая возлюбленная. Ну
не обещала же она Вам ничего, она же Оль была!
Эль-Саморен, молча выслушивавший смешки за спиной,
раздраженно рыкнул на друзей, но те лишь
засмеялись.
— Потерпите, ещё немного, и жизнь снова будет
радовать. Разве это может испортить радость возвращения
из орочьего плена?
— Да. Теперь вернуть прежнюю форму, отрастить волосы,
а остальное весть о нашем побеге сделает сама, —
причмокнул от представленной картины Эль-Ренко.
— Нам же даже в трактире бесплатно выпивку нальют
и эльфы, и люди.
— Нальют, если в приграничье не соваться. Там
нальют, расспросят, а потом не отпустят, пока поименно
всех встреченных несчастных не припомнишь.
— Но и там по ним горевать долго
не будут, им уже нашли замену, и командир наш
найдет. Верно, Эль-Саморен?!
И нехитрую подколку вновь проводили дружным смехом. Эльфы
ещё долго упражнялись в изъявлении соболезнований
и утешения, но ближе к вечеру доведенный
до бешенства воин так ускорил шаг, что остальные оказались
вынужденными замолчать и экономить дыхание, чтобы
не потерять темп. А уже в начинающихся сумерках
отряд достиг края леса, где и устроил лагерь на ночь.