в волосах твоих лентой вьюсь,
на губах моих ветер кислый,
облизала бы – но боюсь —
это крови запах нечистый,
это пройденных сотни стран,
это выстрел, глухой выстрел,
это песня сквозных ран,
это Лоуренс Аравийский,
предводительствующий караван…
Потерялась. Пустыня, камни,
скорпионы, слюда, ками,
откуплюсь ли слезой, деньгами,
или шуткой или словами,
вот и звезды над головами,
и, вращаясь еще неистовей,
распахнулись шатры небесные,
побывала твоей невестой,
побывала твоей песней,
побывала водой жаждущему,
подавала себя страждущему,
не сбивалась и не сбывалась,
с голых скал обвалом срывалась,
не преследовала, не скрывалась,
вот и память, и пламя, плотно,
полотном
охватило мою голову,
я запомню тебя – голого —
и запомню тебя – потного —
во чреве пустыни сущего,
страдание мне несущего,
а потом…