Все в ней моментально потухло. А
ведь будь на месте эта решетка, Дарья знала бы, куда идти.
Перегрызла бы ее зубами, если, конечно, охранник отказался бы ее
отпереть…
- Есть какие-то новости? – директор
пропустил Дарью вперед, вошел следом в свой кабинет и щелкнул
выключателем. Серенький рассвет за окном снова потемнел,
откатившись на час назад.
Дарья покачала головой, села на
предложенный стул и приняла в руки кружку растворимого кофе, к
которому уже начала привыкать. Олег Иннокентьевич был в явном
замешательстве от повторного визита. Повесив пальто в шкаф, он сел
в свое кресло и, прокашлявшись, затянул стандартную успокоительную
речь:
- Не стоило ей, конечно на окраину
выходить. Лес там с виду светлый, приветливый, но стоит сделать
лишний шаг… Впрочем, не теряйте веры… Ноябрь – не приговор, ведь
морозов пока не было…
- Как давно вы здесь работаете? –
прервала его Дарья.
- О-о… столько не живут, - улыбнулся
он, - Сразу после института. Через два года буду отмечать жемчужный
юбилей, если, конечно, можно свадебные даты использовать в трудовом
стаже.
- Вы меня совсем не помните? -
спросила Дарья и, видя его затруднения, подсказала, - …Чибис.
Олег Иннокентьевич уставился на нее,
нахмурил брови, губы его шевелились.
- Да… ша? – вдруг, спотыкаясь,
пробормотал он, и глаза его расширились то ли от потрясения, то ли
от удивления. Дарья вполне допускала и то, и другое. Он умолк и
застыл в настороженном ожидании.
- Это я…, - Она облегченно
улыбнулась, - Я до последнего не была уверена, что это вы. А ведь
вы… когда-то спасли мне жизнь…
- Вот дела…, - Олег Иннокентьевич
шумно выдохнул и провел рукой по густой щетке волос. Они на
мгновенье прижались к голове, но тут же снова встали дыбом, -
Невероятно…
- Тоже не буду утверждать, что вы
совсем не изменились…
- Как ты… вы…? – он умолк.
- Я этого не планировала, - Дарья
вздохнула, - Семейные неурядицы. Приехала к маме, чтобы пережить… И
вот…
Глаза снова оплыли слезами, и она,
по-детски кривя рот и хватая им воздух, разревелась. Олег
Иннокентьевич некоторое время растерянно и ошарашенно глядел на
нее, потом вышел из-за стола и прижал ее голову к своей белой
рубашке.
- Тише… Тш-ш-ш…, - шептал он совсем
как тогда, в том жутком подземелье, и Дарья заревела еще громче. И
от жалости к себе, и от внезапного облегчения, что появился рядом
кто-то, кто может