«И память о них предана забвению»
Жизнь Гердаша в Сэндории уже совсем отличалась от рабской. Он вроде бы читал сны фараона, хотя в действительности они не были вещими. Такими их делал Гердаш, он вдыхал в них материю. Он был окружён наложницами и очень сильно приблизился к фараону. Возможно, Баши доверял ему больше всех во дворце, ну, может, кроме Малекки и родившегося сына Халифа. Существовавшая симпатия между Гердашем и Малеккой осталась, но они уже намного реже виделись: он был увлечён попавшей в его руки властью, она своим чадом.
Был ещё один сон у фараона, о котором упоминает Летопись. Через три года Баши обеспокоенный подозвал к себе Гердаша, и очень тихо рассказывал ему сон:
– Это ужас, как будто я умер и лежу в гробу, какой-то худой и бледный. Похороны там, Малекка вся чёрная, и тут приходит Казатон. Ну, которого я назначил собирать с народа подати в казну. Заходит, посидел на моём троне. Стал ногами у моего изголовья, такой упитанный, и молитву бормочет, я не выдержал и проснулся. Верно, он хочет сместить меня.
– Не спеши, господин, – уже без церемоний, как раньше, разговаривал Гердаш, – выслушай, ведь мне сегодня тоже снился сон. Только в моём сне было три гроба. В одном был ты, господин Баши, в другом твоя жена Малекка, а в третьем лежал я. Наши тощие тела едва наполовину заполняли пространство саркофагов. А Казатон, действительно толстый человек, молился у наших изголовий. Казалось, что он молился вечно, но встали мы из своих усыпальниц и кланялись ему, благодарствуя за молитву.
Хочется пояснить. Казатон был близким другом Гердаша, и это был тот, пожалуй, первый случай, когда Гердаш задумался о ком-то кроме себя. Ведь всё про свой сон он, конечно же, придумал, в его голове уже родилась фантазия, которая толковала этот вещий, в кавычках, сон Баши.
– А Халиф, что было с ним? – испросил фараон.
Не думая, Гердаш отвечал:
– А с ним всё было в порядке, он спал в колыбели.
– Ну, что ж, о чём наши сны? – не терпелось фараону.
– Всё просто. Ты – это первый человек здесь в Сэндории, после тебя идёт Малекка, твой сын ещё мал и мало влиятелен, так что третьим человеком в Сэндории можно считать твоего толкователя снов, то есть меня.
– Ну, я согласен, – вмешался фараон.
– Так вот, Казатон – это не самый значительный человек в твоих владениях, господин, как сама Сэндория не так влиятельна во всём Песчаном Краю. Гораздо большую роль здесь играет Валеран и прилегающие земли, что во сне означало тебя, господин; Вестфалия – Малекка и Палестина (тогда Палестиной именовались земли, простирающиеся на весь Аравийский полуостров) – очевидно, что это я. Эти плодородные страны лишатся плодородия. Сильнейшая засуха поразит эти земли, и долгие годы они будут голодать, и вынужденные, они обратятся за помощью в Сэндорию. Тогда уже ты, господин, управляя Сэндорией, поможешь им встать на ноги. И они будут благодарны, и платить подати. А Халиф, скорее всего, обозначал запредельную Колхиду (в те времена Колхидой называли земли Древней Греции), засуха которой не коснётся, и её люди не придут на поклон сюда. Но, как только Халиф станет твоим наследником, тогда Колхида воспрянет из неизвестности.