– Я сожалею, – сказала Яра.
– Нет, не ты сожалеешь, девчонка, а я, – возразил старик, доедая яблоки.
– Чем мы могли бы вам помочь, Могадишо, – поинтересовался Арон, чувствуя за собой вину, когда помышлял о причинах тошноты старика.
– Просто разрешите мне остаться здесь хоть на денёк, до завтра, – будто бы дожидаясь этих слов, сказал Могадишо.
Ни день прошёл, ни два – две недели уже минуло, а старик всё оставался. Хозяин Садов наблюдал за ним, но они не общались.
Теперь Арон всё дольше стоял под яблоней в ожидании своего великолепного яблока, но оно продолжало твердить: «Погоди, ещё не время». Тогда Яра подошла к Арону и сказала:
– А ты сорви его, вон Могадишо советует, и правильно, что оно висит, всех соблазняя, сорви Арон.
– Могадишо, говоришь, советует? А что? Сорву, правда, – согласился Арон и полез на дерево.
Путешествие было недолгим, яблоня раскачалась и скинула наглеца на землю.
– Не, так ты не сорвёшь, – включился Могадишо, – на, возьми Камень и сбей, – и протянул камень.
Но Арон, не заметив этого, поднял камень с земли и запустил. Камень скользнул мимо. Яра, глядя на это, выхватила булыжник из рук Могадишо и кинула сама. Смачно булыжник раскрошил яблоко, только ошмётки мякоти окропили их лица. В это время упал камень, брошенный Ароном, и попал точно в лоб Могадишо. Удручённые происшедшим Арон и Яра сидели, словно в прострации, думая о чём-то.
– Да, не поели яблочка, обидно, – подытожил Могадишо, потирая лоб.
Прошло ещё две недели. Хозяин Садов наблюдал за Могадишо из своих пещерных покоев, но не выходил.
Могадишо подошёл к молодым, достал два венка из одуванчиков и сказал:
– Смотрите, это вам, я сплёл.
Они заинтересовались.
– О, интересно! Покажи как, – спросили они в один голос.
– Ну, вот же, рвёшь цветок, – он сорвал тюльпан, – потом ещё один, сплетаешь с другим. Всё просто.
– Ну-ка, – воскликнул Арон, схватив розу, потом крапиву, и, получив неприятную порцию боли, отпрянул. «Что это с ними?» – подумал Арон, – обычно такие нежные.
– А у меня получится, – самонадеянно восклицала Яра, припоминая яблоко и камень, схватившись за стебель татарника, завлекающий красными цветочками, – ой, ай, я, кажется, тебя Арончик понимаю.
– Не торопитесь, – встрял Могадишо, – вот вам на первый раз Перчатки, рвите в них.
Они надели перчатки и сорвали по колокольчику. Но потом, замечая, что цветок засыхает, Арон возопил: