Сипелькаа обманывала очень часто даже в тех случаях, когда этого не требовалось совсем. Ложь вошла у неё в привычку. Эти миллионы мелких и не очень обманов Хроники не сохранили. Но, когда заходит речь о Сипелькаэ вспоминается одна история. Это был тот самый голодный год. Сипелькаа всё ещё была не замужем. В детстве, не лишним будет упомянуть, у неё были близкие отношения с одним мальчиком, ничего развратного не думайте даже. Они мечтали о будущем. Она доверяла ему все свои сакральные тайны, а он рассказывал ей свои. Но потом он куда-то пропал. Может, поэтому у неё не складывалось серьёзных отношений с мужчинами.
И вот из Каросты, соседнего селения, также расположенного в валеранских владениях, прибыла семья. Мать – старушка и её сын – Пафрис. Это был статный юноша – очень красивый внешне. Почти все девушки и женщины Пусторы, позабыв о голоде и о замужнем теперь уже «герое» – Бахии, переключились на новичка. Сипелькаа не была исключением. Но Пафрис приехал сюда не в поисках суженной. Он искал лекарство для своей матери, которая была тяжело больна неизведанной болезнью. Она мучительно доживала свой укороченный срок. Пафрис объездил весь Валеран: от Мории на западе и до Каросты на востоке, от северных земель Валерана, Шилдана и Страшных Гор до южной Пусторы – в поисках лекарства. Но всё тщетно. В бреду, его мать сообщила о каком-то фрукте – шопине, мякоть которого способна победить болезнь. Никто не знал здесь, что это за фрукт такой – шопина. Девушки навещали его, интересовались здоровьем матушки, сочувствовали, но он не обращал на них внимания. Его приоритеты были иными.
Однажды и Сипелькаа, набравшись смелости, постучала к нему в дом. Он открыл с кислой физиономией. Она представилась, он грубовато отвечал, упомянув о здоровье матери.
– А, что с ней? – поинтересовалась Сипелькаа.
– Какое дело? Ты ведь не для неё сюда пришла, ко мне вы все примеряетесь, – без интонаций заключил Пафрис.
Сипелькаа не ожидала такого разговора, её планы были раскрыты. Но всё равно, он всего лишь сказал правду ей в лицо. Ведь она, действительно, пришла соблазнить его. А, поняв его скорби, она быстро перестроилась:
– Нет, я и впрямь желала помочь. Насмотревшись на волков, ты и собаке не доверяешь своего стада, – ответила она.
– Ты, помочь? Ну, что ж извини, я тут наговорил, извини, правда. Я представляю, что ты обо мне подумала: самонадеянный парень, плачущий на весь город, – изменился в голосе Пафрис.