Закаев бросил короткий злой взгляд на инженера.
– Вы правы, герр инженер, – заявил он. – Похоже, нам действительно не удастся пронести взрывчатку в город.
Некоторое время в кабинете сохранялось молчание, лишь изредка прерываемое мурлыканьем спящего кота.
– Не пронести, – подтвердил с довольным видом Фриш. – Во всяком случае, достаточного количества.
Закаев улыбнулся инженеру с видом крайнего превосходства:
– А сколько достаточно? Объясните мне, герр Фриш, сколько нужно. Вы же инженер, вы все знаете. Сколько заряда потребуется, например, чтобы разрушить Большой ледовый дворец?
– Да, – сказал Макс, – знаю. Я изучал конструкцию. Вам это не под силу. Разрушить его невозможно. Ну, предположим невероятное. Представим, что пара ракет угодит в него или внутри вы взорвете несколько килограммов пластида. Ну и что? Он даже не шелохнется!
– Почему?
– Потому что все олимпийские объекты в Сочи рассчитаны на взрывные нагрузки…
Закаев кивнул.
– Вот-вот, для этого я вас и пригласил. Расскажите мне про это.
Макс тяжело вздохнул и отложил четки. Хоть и не хотелось ему, дипломированному инженеру-строителю, метать бисер перед этим бывшим актером провинциального театра, да что поделать.
– Внутри строительных конструкций устроено жесткое несущее ядро, сделанное из прочнейших металлических профилей, – он потрогал толстыми пальцами бородку. Злость на Закаева душила его, но он решил довести дело до конца. – Это как броня у танка. Все остальные элементы навешаны на это ядро, как ветки на ствол дерева. Чтобы перерубить ядро, необходимо пробить внешние ограждающие конструкции из прочнейшего бетона, а это с помощью современных видов взрывчатки практически невозможно. Ну что такое даже 50 килограммов тротила против тысячетонного сооружения? Оно просто слегка встряхнется, и все.
Закаев поглядел на инженера и увидел, что тот на грани взрыва.
– Вы забыли сказать, что там недавно создан штаб по обеспечению безопасности Олимпийских игр, и все уверены, что с ними связываться бесполезно, – сказал он, глядя в упор на Макса. – Все, включая вас, думают, что только чокнутый может попытаться схватиться с ними. А когда человек вобьет себе что-то в голову, бдительность его ослабевает. Не так ли?
– При чем здесь штаб, – нервно отозвался инженер, – если все объекты в Сочи делают из особых материалов. Это же фибробетон!