Полковник вернулся к столу, бросил взгляд на телефонный аппарат. «Итак, все звонки исключены. Только личный контакт. С глазу на глаз. Нужно срочно связаться с Костей. Но как? Письма, записки, посредники исключены. Встретиться с его семьёй? Тоже исключено. Самому вылететь к нему? Не пори ерунду. Кто тебя из Москвы выпустит?»
Глеб Иванович развернул стул к окну, тяжело опустился на него.
«А если через Жукова? Что, если Константинович предупредит Костю, чтобы тот затих? Это идея. Маршал обязан будет не сегодня завтра прилететь в Москву. Для получения звезды. Значит, его будут вызывать через секретариат. А там сидит хороший знакомый – полковник Тугин. Он должен будет знать, когда приблизительно, убудет маршал после встречи с САМИМ. Естественно, связываться с Тугиным придётся мне самому и с чужого аппарата. Но это не проблема. Теперь вопрос: где Жукова встретить? Самый идеальный вариант – возле дома, в котором живёт семья маршала. На улице. В подъезде нельзя – стоит охрана, пропускают только по документам. На весь разговор – минут пять. А то и меньше. А потому никаких разглагольствований. Исключительно сжатая информация, но такая, чтобы маршал насторожился, всё проанализировал и сделал соответствующие выводы.
Потом… Потом нужен фотограф. Когда Шилов год назад проходил подготовку, Фитин специально привозил фотографа, чтобы зафиксировать агента. Съёмки проводились скрытно, сквозь специальные щели в стенах в нескольких помещениях. Нужно пересмотреть все фото. Если не ошибаюсь…»
Старков откинулся на спинку стула, заложил руки за голову и впервые за день легко вздохнул. «Эх, жаль, не увижу отупелое выражение на изрытом оспинами, усатом лице. Ну, да бог с ним. Главное, что это выражение на лице… Нет, – с удовольствием мысленно поправил себя Глеб Иванович, – на роже Сталина обязательно проявится. И не только у него».
* * *
Армстронг, кряхтя, присел на бревно, принялся перетягивать шнурки на правом ботинке.
– После ранения никак не могу совладать с узлом. Туго затянешь – больно ходить. Слабо – развязывается.
– Где ранили? – поинтересовался Букмастер, присаживаясь рядом.
Полковник Тейлор, с сомнением глянув на грязную поверхность бревна, остался стоять. По его внешнему виду было видно, что он чем-то крайне недоволен.
– У вас, в Лондоне. Во время авианалёта. В феврале сорок первого года.