Узнав, куда попала, Злата растерялась. Как она с ними уживётся? Во-первых, молодая женщина привыкла к тишине, живя одна в квартире; во-вторых, всегда была сама себе хозяйка и думать не думала делать что-то по совету другого, если считала, что надо не так. А…в-третьих, являлась довольно увлекающейся натурой, любящей интересно проводить время, где-то бывать, общаться с умными людьми…О чём говорить с этими дамочками, погрязшими в быту и подгузниках? Целыми днями стоять у печки и наваривать борщи? Она так не сможет – это слишком низко, скучно…Будто люди не способны жить ярко, обзаведясь семьёй…Никогда не поверю…А ведь им и не скажешь – не поймут…
Решив поискать для себя интересное занятие, в надежде столкнуться с родственными душами, Злата однажды отправилась изучать городок. Но здесь совершенно разочаровалась – у них не было ни развлекательных центров, ни фитнес-клубов, даже танцами не займёшься…В захудаленьком Доме Культуры только по выходным показывали кино, а по вечерам крутили дискотеку. Детей учили играть на пианино, гитаре и скрипке. Ещё можно было записаться на хор. Ни то, ни другое не интересовало Злату. А насчёт кино и танцев, когда она предложила Вадику сходить как-нибудь, тот посмотрел на неё с крайним удивлением и сказал, что их не поймут: так развлекаются только юные, не обременённые семьёй люди.
– И что же – раз я замужем, то не имею права где-то бывать? – поразилась та.
– Только с мужем… – задумался он. – И…зачем тебе гулять – ты должна готовить, следить за домом…К тому же надо подумать… – и тут Вадим замолчал.
У них не будет детей: в своё время жена сделала аборт от когда-то любимого молодого человека, и врачи сказали, что теперь она бесплодна. Злата заранее предупредила об этом, но парень сказал, что всё равно любит её такой, какая есть. Матери он ничего не говорил. Людмила же считала, что эта женщина заморочила ему голову, завладела рассудком. И всё потому, что у неё рыжие волосы и зелёные глаза. Про себя свекровь называла её «ведьмой».
Вадик хотел, чтобы жена сидела дома, помогала с детьми и развлекала мать. Но такая перспектива совсем не прельщала, и Злата уговорила мужа, чтобы он разрешил ей работать. Иногда она грустила, вспоминая брошенную должность – её устраивали фирма, обязанности, коллектив, хорошо платили. Злата очень даже преуспела в своём деле! Неужели же теперь эта женщина будет обрастать сором из кастрюль, сковородок, детских оров, уборок-готовок и потакать во всём этой не очень-то умной Людмиле…Тоже мне, «милая людям»…Неправильно её родители назвали…Сварливая, завистливая, дурная баба…Да что она видела в этой жизни? Небось и не выезжала дальше городка своего, за исключением поездки на мою свадьбу…Ну, о чём нам с ней говорить?!