– Иди отсюда! Она тебе что? Мать-бабушка? Да у неё бабок больше, чем у тебя! Какое твоё собачье дело!
– Вор ты! Подлец и вор! – сказал ему уже громче.
Продавец откинул дверку, выскочил из-за прилавка, схватил за курточку. Сергей вдруг увидел – у него змеиная голова! И закричал прямо в нависшее над ним лицо:
– Чтоб ты сдох, сволочь! – стряхнул сразу руки с курточки и вышел, оглядываться не стал.
По узенькому тротуару шёл быстро, встречные уступали дорогу, принимали за пьяного. Снова звенело в ушах и, вдруг, заболел затылок. Думал: «Неужели убил его?» И сам себе говорил: – «Правильно сделал!»
2
В темноватом коридоре суда остановился – что за чудеса! Не поверил своим глазам – перед ним шли вчерашние враги: Бочкина и обманутый ею Архипов. Причём не просто шли, а он держал Бочкину под руку. Что за чудеса! Увидел девушку в строгой одежде – белая блузка, чёрная юбочка, – ясно, из судейских помощников, сразу спросил:
– А те двое – вон идут, Архипов и Бочкина, как влюбленные, помирились, что ли?
Ответила охотно, с улыбкой:
– Редкий случай в нашей практике. Точно – помирились. У неё вчера после суда сердечный приступ, едва откачали, утром взяла те деньги, и вместе с Архиповым явились к судье. Выложила их на стол – отдаю на ваших глазах. Тот, понятно, обрадовался, пригласил ещё несколько человек и меня в том числе. Всё чин чинарём – Архипов бабки пересчитал, выдал ей расписку, теперь у них мир да любовь. Как бы не поженились, ведь холостые! – засмеялась и побежала дальше, застучала тонкими высокими каблучками.
На душе малость полегчало, вроде полезное дело сделал. Открыл дверь зала заседаний, вчерашний разговорчивый сосед махнул рукой на стул рядом. И сразу сообщил:
– Крутится гад! Вместе с адвокатами! Как караси на сковородке! Свидетели продолжают отпираться!
Сергей пристально смотрел на сидящего в клетке урода – сколько на его счету погубленных жизней? Из-за жадности, из-за бабла проклятого… Кто знает? Кто считал, а надо бы. Улыбается спокойно, лицо масляное, лоснится даже, отвечает на вопросы уверенно-заучено, понял, что выкрутится.
Снова сдавило горло, стал задыхаться, всё вокруг покачнулось, поплыло перед глазами, и сам зал, и люди в нём. Скорее зажмурился, но всё равно, видел: клетка вдруг зашевелилась, её железные прутья стали мягкими, словно верёвочными… Нет, как из длинных змей-гадюк… Вот сейчас, сейчас они упадут на пол и расползутся, исчезнут, и гад будет свободен… Вот он уже встал, схватился руками за змей, и сам стал гадюкой…