Выхожу на середину салона демонстрировать аварийно-спасательные средства перед взлетом. На этот раз на меня смотрит множество глаз. Мне только не нравится, что приходится использовать столик пассажира для размещения всех этих «демо-средств», люди начинают их трогать, перебирать, рассматривать, и к моменту, когда мне нужно показать жилет, его приходится отбирать у кого-то из рук. Просто отлично, когда в нужном ряду нет пассажиров, можно положить комплект на свободное место и не переживать о его сохранности. Пассажиры бизнес-класса явно менее любопытны, там никто не стремится потрогать набор.
Так здорово лететь целых восемь часов, всё время находится какая-то работа, вопросы от инструктора и множество от пассажиров. Рейс дневной, а, значит, постоянно кто-то хочет пить, есть, ходить по салону и в туалет. Бегают дети, разговаривают взрослые, жизнь кипит. Но что примечательно, люди ведут себя очень прилично, никто не ругается, не выясняет отношения, как это часто бывает в местах большого скопления народа. Так легко и радостно – мы летим домой, всё хорошо. Только почему-то после длительного рейса силы совершенно покидают тело. С трудом добираюсь до дома Кати и Вовы, это полтора часа пути с пересадками. Спать. Много, много спать… Нет даже сил рассказывать, насколько удивителен Сахалин и путь к нему.
Спокойной ночи, Сахалин.
Ещё два рейса в качестве стажёра, оба раза ночной Казахстан – Астана и Атырау на Боинге 737 с множеством вопросов от инструкторов. Далее должно решиться, переведут ли меня на должность бортпроводника. Ребята из моей группы также выполнили положенные стажёрские полёты и ждут комиссии. У кого-то за плечами уже несколько «эстафет». И у всех – волнительное ожидание получения первой формы.
Итоговая комиссия проходит на «отлично». Хотя на этот раз я была не так уверена в успехе, ведь на практике многие детали оказались неусвоенными по нехватке времени. Я ожидала большего от себя, думала, что быстрее удастся во всём разобраться. Но полёт не вечный, что успел – то понял. Я даже чувствую лёгкое внутреннее возмущение собой, несмотря на верные ответы и отсутствие серьёзных замечаний за время стажёрских полётов.
«Вам присваивается должность бортпроводника гражданской авиации». Комиссия улыбается, у меня на глазах слёзы. Всё было не зря.