Весна надежд для Израиля…
Тель-Авив, апрель 1999 года.
Свое слово Соня сдержала. В одиннадцать часов утра ровно она позвонила Панову по телефону.
– Алекс, – услышал он приятный женский голос. – Я приехала, как и обещала. Только меня не пускает охрана. Не могли бы вы меня встретить?
– Иду, иду, – выпалил Панов. – Через минуту буду внизу…
Алексей Константинович совершенно забыл о приглашении. И ему было очень неудобно. Пришлось отказаться от задуманного завтрака. Панов быстро натянул джинсы и футболку, выключил уже готовый закипать чайник и, дожевывая на ходу бутерброд, побежал к лифту.
Соня снова поразила Панова своим очарованием. Она была одета в короткую легкую юбку и майку на бретельках, которая даже не прикрывала пупок. Девушка казалась прекрасным посланцем весны, которая уже брала в свои руки жизнь израильтян. Ярко светило солнце. Согласно переданному утром прогнозу погоды, день обещал быть отличным. Плюс 25. Так что можно позволить себе искупаться…
– Привет, Алекс, – улыбнулась Соня. – Вот я и приехала. Куда я могу поставить машину?
– Поедемте вниз, на подземную стоянку. Хозяйка сдала мне не только квартиру, но и два места для парковки.
Соня очень уверенно направила свой «Форд» вниз и запарковала его на место, которое показал Панов.
– Ну, вот и хорошо, – улыбнулся Панов. – Пойдемте, я провожу вас в бассейн, а сам присоединюсь через минут пятнадцать. Только переоденусь.
Бассейн жилого комплекса «Андромеда» в районе Яффо был прекрасен. Строители комплекса проложили трубу прямо в море, откуда, с глубины примерно 30 метров, закачивали воду. Ее температура была ровной. Плюс 20 круглый год.
– Отлично, – вздохнула Соня. – О таком отдыхе можно только мечтать.
– А вы не соблюдаете Шабат, как мама? – спросил Панов.
– Естественно, нет. Мама у нас главный религиозный деятель, почти что раввин, как был ее дед. Папа вынужден следовать ее указаниям. Брат также «блюдет субботу», но уже по собственным идейным соображениям. А я – человек светский.
Завершив фразу, Соня быстро сдернула с себя майку и юбку, бросила их на лежак и оказалась в довольно откровенном купальном костюме. Две, как показалось Панову, совсем уж тонкие полоски ткани на теле. И ничего больше.