– Русские у вас есть?
– Конечно. Я сейчас позову к вам Наташу.
Что за наваждение, почему-то обязательно Наташа! В Европе вообще русских девушек в подобных заведениях зовут Наташами.
Подошла среднего роста блондинка:
– Ты искала русскую?
– Посмотри, – я протянула фотографию убиенного Алексея. – Ты его встречала?
По ее открытому рту я поняла, что встречала.
– Да, я его знаю. Он со Светкой… – она подыскивала слово, – часто разговаривал.
Она рассматривала фотографию с повешенным парнем.
– Его что? Убили?
– Догадалась. Ты знаешь, кто он?
– Нет. Знаю, что зовут Толиком, работает в каком-то парке, собирает аттракционы… То есть теперь уже работал. Но вы поговорите со Светкой.
– Поговорю. Но ты не ошиблась? Его действительно зовут Толиком?
– Да, он говорил: Толик.
– Позови Свету.
– Она к вам подойдет.
Светлана появилась почти сразу. Такая же как и все. Натертая мазями, с веселыми глазками. Очевидно она только что закончила выступление, поскольку была без бюстгальтера. Блестки в волосах, прямой нос, крепкие груди и ноги балерины.
– Мне сказали, что Толика убили.
– Тебя не обманули. Мне нужно с тобой побеседовать.
– Сейчас не могу.
– Ты когда заканчиваешь?
– В четыре.
– Давай встретимся завтра.
– Хорошо. Где?
– Где скажешь.
– В час в Starbuks кафе на Парк авеню в Винтер парке. Найдешь?
– Найду.
Я залпом выпила бокал вина, очень кстати неплохого, и отправилась домой.
* * *
На следующий день в час дня я сидела в «Starbuks» на Парк авеню. Это, пожалуй, единственная европейская улица во всех Соединенных Штатах, столики на тротуарах, дамы с собаками и почти европейский рынок.
Моей вчерашней ночной феи не было. Я заказала кофе, села за столик.
– Вы меня не узнали?
Это произнесла женщина лет тридцати, сидящая за соседнем столиком. Рядом с ней чинно уплетала мороженое девчушка лет восьми.
Я ее действительно не узнала. В строгой закрытой блузке и джинсах, со здоровым не накрашенным лицом – узнать вчерашнюю стриптизершу было трудно.
– Это ваша дочка? – единственное, что я могла произнести.
– Да, моя Соня, – не без гордости ответила Светлана. – Вы меня не узнали?
Я уже давно вышла из наивной веры в тяжелые условия, которые затолкнули непорочных дев в бездну порока. Эта тоже начнет рассказывать об интеллигентных родителях, попавших в безвыходное положение, о мерзавцах, которые помешали ее закончить балетную школу. А начав врать, уже не остановится. Правду от такой не узнаешь. Но ничего не поделаешь и я решила опередить: