Оглядевшись по сторонам, мужчина заметил, что большинство людей вокруг спешили в одном направлении – по улице Мулен прочь от моста, и, решив поддаться инстинкту, благодаря которому животные сбиваются в стаи и неотступно следуют друг за другом, последовал за уходящими от реки.
Вслушиваясь в мерное дребезжание возка и скрип его тележных колес, путник с любопытством ощупывал своим плутовски внимательным взглядом фасады жавшихся к улице Мулен домов, цветные шатры, воздымавшиеся к небу прямо на узких тротуарах, и тучную, колыхавшуюся при каждом шаге фигуру шедшей впереди молочницы, которая держала в своих богатырских руках два огромных серебристых бидона. Темная шерстяная юбка женщины, смешно топорщившаяся сзади, подпрыгивала при каждом шаге, и тогда из-под длинного подола показывались грубые ботинки из свиной кожи, подбитые железом.
Оторвав взгляд от молочницы, с неторопливостью утки поводившей своими роскошными плечами, путник из Шанвьери поднял голову и взглянул поверх толпы, что, благодаря его внушительному росту, не составило большого труда.
Вдруг он заметил впереди на другой стороне улицы мелькнувший на мгновение голубой мундир и, чертыхнувшись, согнулся и прибавил шаг. Догнав молочницу, он съежился, спрятался за её внушительной, огромной фигурой и, соизмеряя свои шаги с её, продолжил путь.
Наблюдательная женщина, уже с четверть часа глазевшая по сторонам, не могла упустить из вида странного незнакомца, догнавшего её и пошедшего рядом, и принялась внимательно изучать его украдкой.
«Для вора слишком опрятен и долговяз. Для рабочего излишне красив и худощав. Для вельможи слишком бедно одет», – размышляла молочница, мало обращая внимания на то, что незнакомец был не слишком-то опрятен, не очень долговяз и в меру худощав.
Наконец, заметив на себе озадаченный взгляд незнакомца, женщина растянула свои толстые губы в обворожительной улыбке и басовито хихикнула. Поймав выстрел, отправленный её маленькими, хитрыми глазками, незнакомец удивленно поднял брови и отвернулся было в сторону…
– Сударыня? – вдруг обратился он к молочнице.
– Да, сударь? – визгливым и в меру кокетливым голосом обратилась к нему молочница.
– Извините мою дерзость, но заприметив среди этих оставленных богом, грязных переулков такую очаровательную женщину, я не мог не обратиться за помощью именно к ней… – затараторил незнакомец, приблизившись на шаг к молочнице и согнувшись ещё больше.